Мамы-мафия

Гир Керстин

– Ты имеешь ввиду, твой друг, – сказала я. Во рту у меня пересохло. Я хотела домой, к Нелли, чтобы поговорить с ней о предохранении.

– Я же сказала, что у меня нет друга, – ответила Лаура-Кристин. – Это мой учитель музыки.

Я с отчаянием посмотрела на Анну. Но у Анны были нервы покрепче, чем у меня.

– Твой учитель музыки и ты – вы друг в друга влюблены? – спросила она.

– Нет, – ответила Лаура-Кристин. – Он всегда говорит, что он хорошо ко мне относится, но больше он ничего не говорит.

–

А ты?

– Я ничего не говорю. И всегда делаю вид, как будто не замечаю, что он делает в своих брюках, со своим… Но сегодня он делал всё дальше и дальше, и вдруг оно оказалось везде… налипло на мои вещи.

Мне стало плохо. Ещё немного, и меня вырвало бы на тротуар.

– Мне кажется, он сам был в шоке из-за этого, – сказала Лаура-Кристин.

– Если оно всего-навсего налипло на твои вещи, ты не можешь быть беременной, – категорично заявила Анна.

– Могу, – возразила Лаура-Кристин.

– Нет! – настаивала Анна.

– Но моя подруга сказала, что её мать рассказывала, что её подруга забеременела через полотенце, – объяснила Лаура-Кристин.

– Нет, так нельзя забеременеть, – сказала Анна. – Только при исключительно необычных обстоятельствах.

– А что было потом? – спросила я.

– Герр Людвиг отвёл меня в ванную, чтобы всё смыть, но оно могло проникнуть везде. Хватит и одного, чтобы забеременеть.

– Нет, – ответила Анна. – Если ты была полностью одета, то это исключено.

– Совершенно точно? – спросила Лаура-Кристин.

– Совершенно точно, – ответила Анна. – Ты не беременна.

– О Боже, какое облегчение, – сказала Лаура-Кристин. – Мама меня бы точно убила.

– Совершенно точно не убила бы, – сказала я. – Послушай, Лаура-Кристин, ты должна рассказать об этом матери. Этот учитель музыки, он не имеет права такого делать! То, что он сделал, запрещено, он должен быть за это наказан!

– Но моя мама мне не поверит, – возразила Лаура-Кристин. – Она всегда говорит, что уроки такие дорогие, а герр Людвиг – корифей в своей области…

– Дорогая, твоя мама должна об этом узнать, – сказала я. – И, конечно, она тебе поверит. – Мне сейчас было жаль Фрауке. Если бы мне рассказали такое об учителе моей дочери, я бы помчалась и убила бы мерзавца на месте.

– Я думала, если я потолстею, то, может быть, он посчитает меня уродиной и перестанет… – сказала Лаура-Кристин. – Но вместо этого на меня стала ругаться мама.

– Как давно это началось? – спросила Анна.

– Уже давно, – ответила Лаура-Кристин. – Чем дальше, тем больше. Сначала он это делал тайно, но потом всё более открыто. Однажды я спросила у Флавии, делает ли он такое при ней. Но она не поняла, что я имею ввиду.

– Но дорогая, когда твоя мама услышит, что этот человек с тобой делает, тебе не придётся больше туда

ходить, – сказала я. – И Флавии тоже.

– А этот мерзавец отправится в тюрьму, – добавила Анна.

Лаура-Кристин выглядела испуганной.

– Я должна буду выступить в суде или что-то в этом роде?

– Во всяком случае, ты должна сейчас отправиться домой и рассказать обо всём родителям, – сказала я. – Это важно, слышишь, Лаура-Кристин?

Лаура-Кристин кивнула.

– Нам пойти с тобой? – спросила Анна.

Лаура-Кристин покачала головой.

– Нет, я сделаю это сама. Я подожду, когда Флавия и Марлон будут в постели.

– Хорошо, – сказала Анна. – Ох, мне кажется, я сижу на твоём «Магнуме».

– Ничего страшного, – ответила Лаура-Кристин. – Всё равно я уже наелась.

*

Когда этим вечером я относила Юлицса в постель, он захотел услышать историю о маленьком мальчике, которого злой парень запер в шкафу.

Я рассказала историю о маленьком мальчике, который схватил злого парня за уши и выволок из комнаты.

– Потому что маленький мальчик намного сильнее и крупнее злого парня, – объяснила я.

– Но злой парень заманил маленького мальчика в шкаф, – сказал Юлиус. – А потом он просто запер дверь. Хорошо, что Яспер спас меня. Потому что внутри шкафа очень плохо пахло.

– Чем пахло? – спросила я.

– Стиральным порошком, – ответил Юлиус.

– Стиральным порошком?

Юлиус кивнул.

– Пахло так противно, что меня вырвало.

Я не хотела скрывать эту новость от Анны. Я ей позвонила, когда Юлиус заснул.

– Ну, как ты себя чувствуешь? – спросила я.

– Просто изумительно, – ответила Анна. – Мою устоявшуюся за годы фрустрацию как ветром сдуло. По случаю такого удачного дня я сделала детям жаркое из био-овощей, прочитала им вслух педагогически ценную историю, выгладила две корзины рубашек и сделала себе маску для лица. Я чувствую себя так прекрасно, что я даже представила, что у меня будет секс, когда муж придёт с работы. Правда, уже десятый час, и я не знаю, как долго у меня продержится действие этого выброса адреналина.

– Может быть, оно продержится дольше, если я тебе сообщу, что Юлиуса вырвало в шкафу Марлона, – ответила я.

– В самом деле? Класс! – сказала Анна. – Жаль, что я до этого не додумалась! Скажи, что это было про курсы валяния ангелов-хранителей? Я что-то пропустила?

– Ну, если ты поучаствуешь, тогда курс состоится, и доброе имя Гитти будет восстановлено, – сказала я. – Мими, Труди и я в любом случае пойдём. Труди в полном восторге.

– Ну хорошо, – ответила Анна. – Тогда я тоже с вами. Я могу привести пару женщин с моих курсов гимнастики таза. Они делают всё, что я им говорю.