Маньчжурская принцесса
Шрифт:
– На это раз вы выиграли, – сказала Орхидея. – Он хотел, чтобы завтра я любовалась – праздником цветов с террасы отеля «Вестминстер» в обществе его самого и чашки чая.
– Ну так примите это приглашение!
– Как? Вы хотите, чтобы я...
– Ну конечно! Идея превосходна, место хорошо выбрано и... все что хотите. Но вот одной ходить не стоит. Предлагаю сопровождать вас – отправимся вместе. Я познакомлю вас со многими людьми, а они, в свою очередь, почтут за честь пригласить вас. У вас в течение всего месяца и минуточки свободной не будет.– Ну что ж, весьма соблазнительно.
Увидев, что Альфиери со сконфуженным
– Ну же, граф, выше голову! Я была с вами излишне резка, но вы сами виноваты. Мир? Вот вам доказательство моей доброй воли: я принимаю ваше приглашением...
– Однако мы идем все вместе, – добавила леди Куинборо, не обращая внимания на сконфуженную физиономию молодого человека. – Терраса «Вестминстера» – излюбленное место англичан. Во время карнавала лучше быть вместе, иначе настоящего веселья не получится.
Альфиери согласно кивнул, но в глазах его Орхидея прочла упрек, а это ее удивило. Почему он так трагически воспринял ее невинную уловку?
Ее догадка подтвердилась несколько позже, когда ему вновь удалось остаться с ней наедине.
– Почему вы издеваетесь надо мной?
– У меня и в мыслях не было...
– Перестаньте! Вы прекрасно поняли, что я хотел видеть вас одну.
– Посреди толпы англичан? Дорогой граф, по-моему, вы не совсем в ладах с тем, что касается светских обычаев. Прежде чем требовать для себя привилегий от дамы, нужно удостовериться, нравитесь ли вы ей.
Альфиери побледнел.
– Ах вот в чем дело! Я вам не нравлюсь...
– Да подождите, дайте мне немного узнать вас. И тогда я выскажу свое мнение.
– Пусть будет так! Я подожду!
– Принимая во внимание, что не прошло еще и дня с момента нашего знакомства, ждать вам будет нетрудно. К тому же мы увидимся завтра.
– Позвольте мне хотя бы сопровождать вас домой...
– У меня уже есть на выбор два экипажа: тот, что прислал за мной лорд Шервуд, и карета четы Куинборо. Я, очевидно, выберу второй, поскольку мы живем в одной гостинице.
– Тогда поужинаем вместе сегодня вечером! Позвольте пригласить вас...
Он все больше и больше становился похож на нетерпеливого испорченного ребенка, который не может примириться с отказом.
– Вы только что сказали, что сумеете подождать. Не настаивайте, пожалуйста. У меня нет ни малейшего желания выходить сегодня вечером, я хотела бы побыть одна.
– Что ж, как хотите, – вздохнул Альфиери недовольно. Затем поклонился и отправился на нос судна, где Гордон Беннет и лорд Шервуд что-то оживленно обсуждали. Оставшись наконец одна, Орхидея мысленно себя поздравила – первый раунд принес ей удовлетворение. Конечно, не было ничего проще, как согласиться отужинать вместе с Альфиери, но она посчитала это несвоевременным.
Куда бы они сейчас ни пошли, им вряд ли удастся остаться вдвоем. А у нее уже созрел план. Она покончит с убийцей Эдуарда в ночь со вторника на среду. Вторник – последний день карнавала, наверняка будет фейерверк, которым всегда завершаются официальные празднества. Космополитическое общество Ниццы весьма вольно относилось к строгостям Великого поста, и вплоть до Страстной недели балы сменялись чаепитиями с танцами, комедийные постановки концертами, веселые пикники балами и так далее. Орхидея решила в эту ночь заманить свою жертву в какой-нибудь уединенный уголок, пусть даже под предлогом
Орхидея грациозно вытянулась в шезлонге, наблюдая, как золотится море в лучах заходящего солнца. Рядом с ней, любуясь великолепным пейзажем, лорд Куинборо расхваливал фантасмагоричного Тернера – своего любимого живописца – по очереди вспоминая его творения: «Догана в Венеции», полотна из цикла «Одиссея», «Пожар в Лондонском парламенте» и свою любимую «Отважный», влекомый к последнему причалу». Орхидея его почти не слушала, а он и не обращал на это внимания, по обычаю отдавая предпочтение молчаливой аудитории. Он и вообразить не мог, какие смертоносные планы вынашивает эта высокая очаровательная женщина, пока яхта везет их обратно в порт.
Через несколько минут Орхидея, облокотившись о поручень, уже внимательно наблюдала на маневрами «Робин Гуда» возле причала, отмечая место стоянки, дабы без труда найти его ночью. И вдруг на террасе одного из портовых кафе она увидела двух мужчин, сидящих за столиком с огромными бокалами в руках, на тарелках перед ними лежали небольшие жареные рыбешки. Они были немного похожи друг на друга, носили одинаковые шляпы и выглядели самыми невинными людьми на свете. Однако она голову могла дать на отсечение – это были те, кто напал на нее на Орлеанском вокзале. Орхидея узнала их по едва заметным штрихам: манере держаться, носить чуть наискось шляпу... Во всяком случае она была абсолютно уверена, что не ошибается.
Бывшая царская фаворитка – после полудня она практически все время спала – первой сошла по трапу в окружении сонма своих слуг, внимательный хозяин почтительно проводил ее до кареты, Леди Куинборо повернулась к Орхидее, которая собиралась последовать за русской княгиней:
– Вы едете в «Эксельсиор» с нами, баронесса? А как вы отнесетесь к тихому ужину в зимнем саду отеля, только вы и мы? Ни я, ни муж не собираемся сегодня больше выходить.
– А как же бал?
– Ой, только не сегодня! Что-то говорит мне, что у меня непременно будет мигрень.
– В таком случае я присоединюсь к вам с величайшим удовольствием.
Когда Орхидея спустилась на пристань, солнце скрылось за замком, и раскрывать зонтик было бы просто смешно. Но она все-таки украдкой вглядывалась в лица сидящих на террасе мужчин: те рассматривали спускающихся по трапу на причал пассажиров яхты. Орхидея инстинктивно нашла глазами Альфиери, в надежде заметить какую-нибудь связь, а следовательно, и сговор между ним и мужчинами с Орлеанского вокзала. Но Альфиери уже исчез. Лорд Шервуд в одиночестве махал рукой последним гостям.