Мандаринка на Новый Год
Шрифт:
— Давай-давай, — подбодрил крестника Ник. — Зови родителей. Спорим, они там целуются?
— Завидуй молча, — молодые родители зашли на кухню, обнявшись. Потом Надя прошла к плите, а Вик протянул другу ладонь для рукопожатия. Навстречу ему ответно протянулась рука Ника и ручки Вани Баженова.
— Витя, руки сначала помой!
— Что за жизнь, — чуть позже отозвался, выходя из ванной, Вик, — приходишь с работы домой, а на твоей кухне,
— А ты работай больше — я еще и жену твою соблазню!
Вик переглядывается с Надей, а потом они начинают хохотать одновременно.
— Бедный малыш, — Ник демонстративно гладит по голове грызущего черенок ложки крестника, — родители у тебя со странностями.
Смех смехом, а про соблазнение он сказал в каком-то смысле правду. Учитывая сходство сестер…
Не думать!
— Чаю нальете, хозяева?
— И даже печенья дадим.
Когда они уже пили чай и обменивались с Виком новостями, зазвонил Надин телефон. Ваня радостно гулькнул, увидев у матери в руках любимую игрушку, и был тут же сдан на руки отцу, после чего Надя ответила в телефон:
— Привет, Любаш.
Тут Ник почему-то отставил поднесенную ко рту чашку с чаем, чем Ванечка сразу же воспользовался. Хорошо, что чай был уже не горячий. В общем, они с Ваниной помощью пролили чай, потом вытирали стол и пол под возмущенные вопли малыша. Надя ушла разговаривать в комнату.
— Забирай хулигана, я чай допью. Ну, что там у Любы случилось? — интересуется Вик, когда супруга возвращается на кухню.
— Да со своим очередным ругается в дым, — морщится Надя. — На извечную Гамлетовскую тему: дать или не дать?
— Замуж ей пора.
— Пусть погуляет, — усмехается Надя.
— Чую, догуляется она… — с видом закоснелого брюзги парирует Вик. — Вашу сестру надо как можно раньше окольцовывать.
— Но-но-но! Разговорчики в строю!
Вик в ответ лишь ухмыляется.
— А очередной — это который?
— Марк.
— Это тот тощий белобрысый хмырь, в которого Ванька плюнул?
— Ага, — хихикнула Надя. — И потом — кто бы говорил! Ты сам-то… огромный толстый брюнет, можно подумать.
— Но я и не тощий!
— Это точно. Тебя все-таки откормили за год семейной жизни, — ехидно встревает Ник.
— Да его что корми, что не корми… Не впрок.
— Все
— Ты хуже папы! — Надя так знакомо закатывает взгляд к потолку. — Мало ли что противный. Может, Любе он нравится. Не тебе с ним спать.
— Хорошо, что я уже поел. Ты как скажешь…
— Ой, какие мы впечатлительные. Вик, а ты помнишь, какой завтра день?
— Помню.
— И?
— Букет роз?
— Нет!
— Коробка конфет?
— Я на диете!
— Ммм… Плюшевый мишка с сердечком?
— Витя… — предупреждающе.
— Флакончик Rose Lumiere?
— Укушу!
— Ладно-ладно, я понял. Позвоню маме, она завтра посидит с Ваней, а мы куда-нибудь сходим, да?
— Да! — звонкий поцелуй в щеку.
Когда видишь чужое счастье так близко, обмануться невозможно. Они действительно счастливы, любят друг друга и счастливы. Кто бы мог подумать, что одна из сестер Соловьевых может сделать счастливым обыкновенного парня, вроде Вика. Или его самого.
Марк доставал ее просто ежедневно. Так дальше нельзя. Надо или послать его к черту и разрывать отношения. Или… или соглашаться. Потому что это уже реально даже не смешно.
Не хотелось делать ничего. Почему ее просто не могут оставить в покое все?! Почему все в этой жизни происходит не так, неправильно, наперекосяк?!
Марк поставил ей завуалированный ультиматум. Очередная пафосная дата — День всех влюбленных. На Новый Год не вышло, так вот теперь новая идея-фикс. И она согласилась. По одной-единственной причине. Потому что ей пришла в голову странная мысль, что если она пошлет Марка к черту, то это будет вроде бы как из-за Ника. Нет уж, такой чести звероящер недостоин!
И вот теперь они будут отмечать День всех влюбленных у Марка дома. Понятное дело, что все это только повод для того, чтобы наконец-то затащить ее в постель. Исключительно из вредности она утром надела самое скромное белье, что нашла в шкафу. Эх, жаль, нет у нее в гардеробе таких теплых байковых панталон до колена, желательно, отвратительного розового цвета. Вот это был бы сюрприз дорогому Марку! Люба посмотрела на себя в зеркало и отвернулась. При мысли, что он будет вот так же смотреть на нее в одном белье, а потом и вовсе без — передернуло. Почему мысли об интимной близости с одним вызывают отвращение, а с другим… С другим вообще какая-то непонятная хрень!