Манипулятор:Три осенних дня
Шрифт:
— Он все прекрасно понимает, — отмахнулся Святослав Олегович, — просто у него нет другого выхода. Позвони ему и скажи, что мы встретимся в полночь в аэропорту. И пусть приезжает без своей охраны, иначе я не стану с ним разговаривать.
— Сделаем, — пообещал Паша, — я его сам привезу.
— Как фамилия прокурора области?
— Константин Юрьевич Беленький, — достал свое досье Бубенцов. — Переведен в Курскую область полтора года назад. Раньше работал на юге, в Ставрополе и в Дагестане.
— Посмотрим, какой он Беленький, — устало проговорил Петровский, подходя к дому.
Он
«Как же выросло благосостояние наших прокуроров! — подумал Святослав Олегович, оглядывая особняк. — Надо же, всего за полтора года отгрохать такой замок! Наверно, очень старался. Квартиру главного врача не сравнить с хоромами прокурора. Вот и получается: если там сразу стало ясно, что имеешь дело с идеалистом, то здесь живет — можно не сомневаться — закоренелый материалист». На пороге дома его уже ждал прокурор — маленький смешной пухлый человечек лет пятидесяти.
— Добрый вечер, Константин Юрьевич, — любезно поздоровался с ним Петровский.
— Здравствуйте, дорогой Святослав Олегович, — всплеснул короткими руками хозяин особняка, — разве вы меня не помните? Мы встречались с вами шесть лет назад в Дагестане. Вы тогда к нам приезжали, а я работал заместителем прокурора города.
— И мы тогда договорились? — уточнил Петровский.
— Конечно, договорились, — заулыбался Беленький. — Как только мне сказали, что вы приедете, я сразу понял, по какому вопросу. Мне уже сообщили, что Нечипоренко при смерти. И мне звонил Ильин… «Лишние двадцать тысяч долларов, — отстраненно подумал руководитель «Миллениума». — Если бы я вспомнил, что встречался с этим Беленьким, то можно было обойтись без посредников. Но составлять компьютерную базу данных на потенциальных взяточников очень опасно. Если такой список попадет в чужие руки, придется закрывать агентство. Приходится все держать в голове, а она, оказывается, порой подводит».
— Идемте в дом, — засуетился прокурор, — я приготовил ужин.
— Неужели вы сами готовите? — удивился Петровский.
— Нет, конечно, — засмеялся Беленький, — но некоторые мясные блюда меня научили делать на Кавказе.
— У меня мало времени, — признался Святослав Олегович, — мне еще нужно многое успеть за сегодняшнюю ночь. Вы поняли, по какому именно вопросу вам звонил Ильин?
— Конечно, понял. Нужно подать протест на решение суда, которым отстранили от выборов преподавателя нашей средней школы Седых Александра Александровича. Устраивайтесь поудобнее, у меня икорочка хорошая, осетрину с Волги привезли….
— Не сомневаюсь, что хорошая, — улыбнулся Петровский, усаживаясь за стол. — Но мы с вами поужинаем в другой раз. Когда вы можете оформить все документы и подать протест?
Беленький сел напротив.
— А когда вы сможете заплатить? — по - деловому спросил он, скрестив маленькие руки на груди.
— Сколько? — с этим типом не нужно было долго разговаривать. Они прекрасно понимали друг друга.
Беленький развел руками. Затем поднял палец и сказал:
— Один.
— Неужели тысячу долларов? — пошутил Петровский.
Прокурор рассмеялся коротким дробленым смехом. И вновь подняв
— Сто тысяч, — понял Святослав Олегович. — Но это несерьезно. Кто сейчас платит такие деньги?
— Жаль, — отозвался Беленький, — а я для вас так старался. Вызвал помощника, заставил его все оформить. Все документы. — Вы хотите сказать, что можете вручить мне протест немедленно?
— Конечно, — заулыбался прокурор, — я ведь знал, с кем имею дело. Вы обычно возите деньги с собой. Они у кого-нибудь из ваших людей. А мне много не надо. Сто тысяч мне и пятерочку моему помощнику.
«Вот жадина, — подумал Петровский, — наверняка зажмет и эту пятерочку».
— С пятерочкой проблем нет, — ответил он, — но меня уполномочили заплатить только пятьдесят тысяч. Больше ни копейки дать не могу.
— Рублей? — иронично спросил прокурор.
— Могу даже зеленью. Но не больше этой суммы.
— Тогда мы не договорились. — Беленький скрестил руки на груди.
— До свидания, — поднялся со стула Святослав Олегович, твердо намереваясь уйти. Если прокурор области не хочет принести протест в порядке надзора, придется уговорить вышестоящую прокуратуру.
— Подождите, — сообразив, что деньги уплывают, остановил его Беленький. — Дайте подумать. Только деньги против документов.
— Мы вас когда-нибудь обманывали? — сухо осведомился Петровский.
— Нет, конечно. Но сейчас такое ненадежное время. Сегодня уже пятница. Через час начнется суббота. Пока вы дойдете до своей машины, Нечипоренко может умереть и вашего Качанова автоматически снимут с выборов. Не забывайте, это я осуществляю высший надзор за законностью в нашей области.
— Поэтому я вам и предлагаю пятьдесят тысяч, — останавливаясь, резонно заметил Святослав Олегович. — Или берете деньги, или я уезжаю. Мы найдем другого прокурора. А заодно я порекомендую сменить и вас на этом месте. И обратить внимание налоговых структур на ваш скромный домик.
— Вы мне угрожаете? — снова поднял короткие ручки Беленький. — Как вам не стыдно!
— Нет, просто напоминаю о наших возможностях. Желаете стать сереньким или полосатеньким? Мы это можем устроить. Не понимаю, зачем вам с нами ссориться. Соглашайтесь на наши условия.
— Хорошо, — кивнул прокурор нахмурившись, — я согласен, несите деньги. И не нужно так говорить. Я стараюсь сделать все, чтобы вам угодить, а вы приходите в мой дом и пугаете меня.
— Я не пугаю, — улыбнулся Петровский, — только предупреждаю. Вот когда начну по-настоящему вас пугать, вы сразу почувствуете мое к вам отношение. А пока я пришел к вам в гости, стараюсь с вами договориться и даже готов сидеть с вами за одним столом. Разве так пугают?
— У нас получился неприятный разговор, — вздохнул Беленький, — а я-то хотел вам угодить. Все для вас подготовил, документы выписал, даже печать привез домой…
— Ну хватит, — поморщился Петровский, — где документы?
— Здесь, в папке. Я могу их вам немедленно выдать. Но нужно, чтобы суд рассмотрел их сегодняшним числом…
— Это уже наша проблема, — сказал Святослав Олегович, выходя из комнаты. К еде он так и не притронулся. Он не любил есть в компании неприятных ему людей.