Мания величия
Шрифт:
– Очуметь, – оторопело протянул мужчина и устремился к посту.
Матвей убедился, что охранник выполнит его требование, надел на ноги бахилы и направился в соседнее крыло здания. Здесь располагалась стоматологическая клиника, имеющая, кроме всего прочего, отдельный вход. Воспользовавшись им, Матвей вышел во двор. Обойдя поликлинику, выглянул из-за угла на стоянку. Бандиты продолжали сидеть в машине. Он прошел по дорожке и занял место в небольшой беседке. Ждать долго не пришлось. Вскоре с шоссе свернул микроавтобус и медленно покатил между рядами машин. Поравнявшись с джипом Матвея, резко встал. Одновременно откатилась боковая дверь, из которой высыпали сразу несколько крепких парней. В одно мгновение, оказавшись рядом с машиной Матвея, они синхронно распахнули двери. Послышались крики. На землю с одной стороны полетел Дым, на другую сторону вывалился Гиббон.
– Минус три, – довольный собой, проговорил Матвей, направляясь к калитке, которая выходила в переулок.
Глядя на дорогу, Вильцын с содроганием размышлял над тем, что совсем скоро ждет ехавших в пассажирском салоне людей. Он с трудом сдерживал себя, чтобы не заткнуть уши. Ему было не под силу слышать их возбужденные голоса. Они ехали, чтобы получить премию и ключи от заветных квартир. Вместо этого все пятеро шагнут за черту, после которой начинается ожидающая в конце жизненного пути каждого человека бездна. Только все, даже больные смертельным недугом и находящиеся на самом ее краю, всегда уверены, что этого не произойдет именно сейчас, сию минуту, и до самого конца верят в чудо. В отличие от них Козлов и его команда приговорены и надеяться на чудо не могут. Он, Эдуард Юрьевич Вильцын, человек, волей провидения наделенный правами, данными лишь богу, получил на этот счет четкие указания не оставлять в живых людей, так или иначе имевших отношение к подлогу. А кто он сам в этой жизни? Жалкий исполнитель, которому должностью грязного убийцы продлили жизнь. Ведь он всего лишь винтик, маленькая шестеренка огромного механизма, за работой которого следит мастер. У этого невидимого человека есть коробочка, в которой лежит еще с десяток таких, как он, Вильцын, шестеренок, и он в любой момент может заменить давшую сбой или просто состарившуюся. Все приказы ему отдавал человек, о котором Вильцын знал лишь только то, что называют его Таксист. Вильцын понятия не имел, кто он и какие силы стоят за ним. Именно Таксист лишь несколькими мазками обрисовывал задачи. Вильцыну требовалось продумать до мельчайших подробностей, как претворить их в жизнь. Так еще перед самым первым показом «Сарсара Эйч» на авиасалоне в Латинской Америке Таксист просто сказал, что в случае любого развития ситуации этот самолет должен выглядеть безупречным с технической точки зрения. И закипела работа. Именно тогда лучшим инженерам корпорации было поручено просчитать всевозможные варианты действий при возникновении нештатных ситуаций, которые могли бы повлиять на выводы комиссий. Так было предложено создать дублирующую систему. Она была сотворена в кратчайшие сроки. Именно сотворена, а не построена и не создана, поскольку такие вещи могут делать тоже только боги. Используя новейшие компьютерные технологии и средства спутниковой связи, пятеро лучших специалистов дублировали на контрольную аппаратуру аналогичную установленной на самолете всю информацию. Это позволило узнать причину катастрофы практически сразу. Уже через час после крушения началась работа по изготовлению дубликатов черных ящиков. Команда Козлова работала не покладая рук и справилась со своей частью задачи. Теперь они стали опасны. По замыслу так называемый биоматериал этих людей будет помещен в специальные контейнеры и отправлен в Папуа – Новую Гвинею, где превратится в следы крови на деталях самолета, окажется на стволах и листьях деревьев в виде останков. Туда же будут отправлены и личные вещи. Все это станет доказательством того, что люди разбились при проведении демонстрационного полета. Пока во всех источниках фигурируют вместе с экипажем двенадцать человек, и все они считаются пропавшими без вести.
– Далеко еще? – Раздавшийся сзади голос Белых заставил Вильцына вернуться в реальный мир.
– Подъезжаем, – увидев за деревьями огни проходной строящегося центра подготовки летчиков, бросил через плечо Вильцын. – Шторки поправьте. На КПП могут знакомые оказаться.
– Павел Игнатьевич! – раздался голос ближе всех сидящего к нему Огурцова. – Штору задвинь. Не слышал, что шеф сказал!
– Ну, какой я вам шеф? – пробурчал Вильцын.
Территория центра, куда они сейчас направлялись, совсем недавно принадлежала Министерству обороны. По слухам, Путулян выкупил несколько десятков гектаров земли за сущие копейки, обязуясь провести работы по очистке от ракетного топлива и какого-то окислителя, которым якобы была отравлена здесь почва. Хотя Вильцын подозревал, что экологическая катастрофа была придуманной. За высоким, почти двухметровым забором себя вполне прекрасно чувствовали сосны и ели. Так же щебетали птички, жили бурундуки и белки. Часть этой территории занимали уныло-серые здания непонятного назначения, под которыми располагался целый подземный город. Причем все оборудование, обеспечивающее его жизнедеятельность, было в прекрасном рабочем состоянии. На большой глубине было освещение, тепло и вентиляция. Другая половина представляла собой одну сплошную строительную площадку. По замыслу там планировалось возвести тренажерный комплекс для подготовки экипажей будущих «Сарсаров». За сутки отсюда вывозилось до сотни грузовиков с грунтом.
Свет
Сбоку возник охранник. Вильцын надавил на кнопку стеклоподъемника:
– Я.
– Понял! – вытянулся в струнку здоровенный бугай в куртке с накинутым на голову капюшоном.
Свет фонарей освещал его со спины, отчего лица не было видно. Вместо него чернела какая-то вызывающая мистический ужас пустота.
– Замерз? – зло глядя перед собой, сквозь зубы спросил Вильцын, ощутив ненависть к этому увальню.
Совсем скоро в угоду амбициям западных корпораций и нечистых на руку российских чиновников исчезнут с лица земли лучшие люди. Их семьи осиротеют. Но по какой-то чудовищной несправедливости этот человек, в своей жизни не сделавший ничего полезного, кроме как наплодил себе подобных, останется. Ради чего? Какую пользу он и его потомки принесут отечеству?
– Извините, – охранник наклонился к окошку. – Не понял.
– Колпак сними! – заорал на него Вильцын.
Охранник отшатнулся, тут же сбросив капюшон.
– Поехали, – махнул рукой Вильцын.
– Строгий у нас начальник службы безопасности, – с иронией в голосе сказал Морозов. – Директора бы такого же!
Вильцын сделал вид, будто не слышит. Ему хотелось выскочить из машины и броситься прочь. Странно, но, отправляя на тот свет самых разных людей, он никогда не испытывал этого щемящего чувства. Что это? Неожиданно перед глазами появилось лицо Марты. А что, если прямо сейчас броситься к ней, все рассказать, показать этих несчастных и предложить, давай, мол, ты остаешься со мной, а я оставляю им жизнь. Ведь более чем равнозначный обмен. Как поступит влюбленная в своего Матвея женщина?
– Куда? – отвлек от размышлений глухой голос Праздника.
– Четвертый бокс, – выдохнул Вильцын, зная, что помощник и верный друг тоже испытывает не радужное настроение. Праздник с неохотой шел на это. Он даже пытался увильнуть, предложив для этой работы одного из лучших своих бойцов, пообещав после всего его лично убрать. Но Вильцын был непреклонен. Тогда Праздник попробовал уговорить напоить перед этим, еще в лаборатории, всю команду отравленным шампанским и привезти их уже спящими… Но этот вариант также не подходил. Ведь их кровь и фрагменты тел окажутся на месте катастрофы, а значит, будет проведена не только ДНК-экспертиза. В таких случаях проверяется все, и уж точно всплывет любое спиртное и его составляющие.
Праздник остановил машину перед воротами четвертого бокса и посмотрел на профиль Вильцына.
– Чего сидишь, открывай!
Въезд был оборудован специальным датчиком. Праздник опустил стекло, высунул в окно руку, направил на бокс небольшой пульт и надавил на кнопку. Раздался едва слышный гул, и секции поползли вверх. Хлынувший из-под них свет заставил зажмуриться.
– Куда это мы приехали? – бодрым голосом спросил из-за спины Козлов.
– Один из секретных объектов корпорации, – не оборачиваясь, пояснил Вильцын.
– Сейчас завезут в этот гараж и грохнут! – громким, заговорщицким шепотом сказал кто-то. Все засмеялись…
«Знали бы вы, как прав сейчас этот человек», – с тоской подумал Вильцын.
Праздник надавил на газ. Микроавтобус вкатился в бокс.
Вильцын достал из вещевого ящика две пары войлочных перчаток. Одну протянул Празднику.
Тот молча взял и толкнул дверцу. Раздался грохот опустившихся ворот.
– Приехали, – громко сказал Вильцын и выбрался наружу.
Дверца микроавтобуса откатилась в сторону. На бетонный пол первым спрыгнул Огурцов. К этому времени Праздник встал напротив Вильцына, с другой стороны выхода. Таким образом инженер оказался между ними.
– Проходим вот туда! – Вильцын показал рукой на двери в боковой стене.
За ней находился узкий коридор, который когда-то заканчивался спуском в некое подобие заглубленного командного пункта. Однако за тот период, когда военные покинули объект, вывезя все ценное, а корпорация еще не выставила свою охрану, кто-то умудрился демонтировать массивную металлическую лестницу и каким-то образом поднять наверх. Скорее всего ее попросту сдали на металлолом. Если учесть высоту шахты глубиной в три этажа, то можно представить, что весила она, по меньшей мере, с десяток тонн. Внизу бетонного стакана располагались две массивные металлические двери, с которых Вильцын предусмотрительно распорядился снять поворотный механизм. Теперь они открывались только снаружи. Для этого надо было спуститься по лестнице в соседнем здании и пройти несколько десятков метров по коридору. В ближайшее время ему придется проделать этот путь с Праздником еще раз. Он поежился и посмотрел на Огурцова:
– Почему так медленно?!
– А что, собственно говоря, происходит? – Из чрева микроавтобуса выбрался Козлов.
– Живее, уроды! – не выдержал Праздник.
– Что? – опешил Огурцов.
Праздник схватил его за шиворот, дернул на себя и двинул по ключице обрезком толстой арматуры. Только сейчас Вильцын вспомнил, что забыл взять точно такую же, и развернулся. Его оружие стояло у прямоугольной колонны. Как он мог забыть? Ведь Праздник остановил машину как раз между ними. Он шагнул к ней и протянул руку.