Манул
Шрифт:
========== Глава 43 Манул прощается с варваром ==========
Пропавших товарищей Солоха обнаружила довольно скоро — попросту спустившись на первый этаж.
Зал пустовал. Занятым оказался только столик под самой лестницей, в уголке, где девушка и застала потерянную парочку в компании шамана из обоза. Его она уж никак не ожидала увидеть, а потому даже слегка растерялась, заметив подле своих друзей. Сердце кольнуло в предчувствии дурных новостей…
— Здравствуй, Солоха, — первым заговорил шаман, заметив девушку. — Рад видеть в добром здравии и тебя, и твоих друзей.
Сидящий к ней спиной Лан
— Лан, — позвала она, аккуратно коснувшись пальцами его плеча. — Лан.
Вовкулака вздрогнул, но не отстранился. Одним рывком он поднялся со своего стула, сжав в своих крепких объятиях девушку. Зарывшись носом в солохины растрепанные волосы, он шумно вздохнул, прикрыв глаза.
— Солоха, живая, — шептал он тихо, поглаживая замершую от неожиданности селянку по спине.
«Вот те на…» — раздалось откуда-то сбивчивое ворчанье манула.
— Лан, что такое? — придя в себя, спросила Солоха, не пытаясь отстраниться. Сейчас она как никогда остро чувствовала страх и смятение своего друга.
— Девушка… Ее сожгли, — сбивчиво шептал Лан в ответ. Его руки сжались на ее талии: — Прошу, пообещай, что ты никогда не подойдешь к охотнику!
Солоха не нашлась, что ответить на это. Буквально полчаса назад она говорила с охотником, а завтра собиралась ехать к нему в гости. Разве могла она солгать Лану?
— Я не могу тебе обещать такого, — севшим голосом ответила она, слыша ланов тихий рык у своей шеи. — Я не знаю, что произошло, когда вы удалились. Но я искренне рада, что вы вернулись целыми и невредимыми… — Солоха запнулась, не зная, следует ли говорить то, что стало известно им с Маем. Состояние Лана пугало ее. Она чувствовала проявившегося зверя внутри него, подозревая, что страх человека усиливает зверя в его душе. В конце концов, она решилась, продолжив: — Охотник взял наш след, Лан. Не знаю, каким чудом вам удалось скрыться от него, но время не играет нам на пользу. Рано или поздно он обнаружит нас, Лан. И убьет. Я не хочу допустить этого. И мне придется пересечься ним, и не один раз. Прошу, не требуй невозможного, — девушка обняла вовкулаку в ответ, прошлась дрожащей рукой по его густой шевелюре, по напрягшимся мышцам спины, пытаясь успокоить.
Вовкулака тут же отстранился, потупив взгляд.
— Как скажешь, Солоха, — прошептал он, опустившись обратно на свое место. Более он не проронил ни слова, углубившись в свои мрачные мысли.
«Ай да Солоха, ай да су…»
— Пожалуйста, умолкни, — неожиданно зло перебила умную манулову мысль Солоха. Девушка, взяв свободный стул от соседнего стола, пристроилась рядом с притихшими товарищами.
— Солоха, я ухожу, — стоило ей только усесться, заявил Адин. Парень опустил голову, с увлеченным видом рассматривая узор на столешнице.
— Куда? — непонятливо переспросила девушка, озадаченно наморщив лоб.
— Домой, — упавшим голосом прошептал Адин, наконец, отрывая взор от столешницы.
— Ты потому не поднимался наверх, да? — Солоха и сама не знала что спросить, замявшись. К подобной ситуации она была сейчас совсем не готова.
Конечно, селянка была уверена, что однажды Адин скажет что-то подобное и уйдет. Но почему-то она не рассчитывала, что это случится так скоро и внезапно. От одной только мысли о расставании ее сердце холодело. Слишком привыкла Солоха к своей компании, порою забывая о том, что у каждого из ее друзей своя судьба и своя дорога. Теперь же, глядя в решительное, как-то даже повзрослевшее лицо своего друга она начинала понимать, что не вправе задерживать и просить Адина остаться.
— Да. Мы отплываем завтра утром, вместе с общиной, — ответил Адин, успокаиваясь. Он держался достойно, как истинный сын своего отца-вождя, глядя на Солоху с благодарностью. Варвар действительно хотел найти свое место в жизни, свой путь. Осознание этого быстро привело Солоху в чувство, заставив оградиться от страха и печали расставания. Пришло понимание того, что наступает час отпускать старых друзей в новый путь.
***
Расположенный в сени вечнозеленых, благоухающих деревьев и цветов темный и мрачный особняк цеха охотников — Воронье Гнездо выглядел инородно на фоне ясного голубого неба и прекрасных особняков Древнего Квартала. Приземистое, грубо выстроенное это здание плохо сочеталось с утонченными, воздушными постройками древних замков и дворцов, располагающихся неподалеку. Оно, одним своим видом вдавливало человека в землю, заставляло почувствовать всю никчемность человеческой жизни.
Стоящий у входа Адриан зло помотал головой. Дурные, неправильные мысли закрались ему в голову. Никогда бы он раньше не назвал инородным ставший за годы отрочества родным цех охотников.
Зло поскрипев зубами, парень открыл дверь, входя в приемную. Как всегда тут царила идеальная тишина и успокаивающий полумрак. Не став задерживаться, Адриан прошел вперед, вклиниваясь в сложный лабиринт хитро-спланированных ходов Вороньего Гнезда, очутившись после недолгих блужданий в мрачном и тихом подвале. Де Клясси остановился, с благоговением вдыхая сырой воздух подземелий, направляясь к знакомой обители Светлейшего.
Как он и ожидал — Мастер молился. Слабый свет от небольшого огарка кое-как высвечивал темные, поросшие мхом стены кельи, холодный каменный пол, голую койку, вырезанную прямо в горной породе и мольца, стоящего на коленях перед небольшой нишей, в которой хранился дивной красоты меч. Духовный меч самого Мастера, над которым не властно время. Как и в день своего создания он блистал своей чистотой и остротой, служа своеобразным проводником между духовным и материальным для Светлейшего.
— Мастер, — прошептал вошедший де Клясси, почтительно склонившись.