Маньяк по субботам
Шрифт:
— И вот он уже едет…
Мы забыли про гвоздь и записку.
— Да, когда жертва была надежно накрыта брезентом, он стал у двери и огляделся, прислушался. В любом случае ему повезло, что никого из соседей не оказалось рядом. Он рискнул, и ему повезло.
— Он достал гвоздь, нанизал записку, вонзил гвоздь в щель косяка.
— И вот он уже везет тачку… в лес, якобы выбрасывать мусор на свалку. Каждый столько раз сам вывозил мусор, что на другого смотреть не хочет. И никто не обращает на идущего внимания, все уже
— Разумеется, он надел перчатки.
— Или рукавицы, они здесь привычнее.
— Но кто же он, вы догадались, Грай?
— Я не гадалка и не волшебник. Вопрос пока остается без ответа.
В доме нам делать больше было нечего.
— Пойдемте искать свидетелей, Виктор.
Мы вышли на крылечко. Шесть соток — участок небольшой. Соседи старательно делали вид, что работают, а сами то и дело поглядывали на нас. На улице все еще шепталась кучка досужих садоводов, которые явились поглазеть на дом, в котором пропал председатель.
Сержант Григорьев, присевший на ступеньку, заметил:
— Мы уже обходили с Шестиглазовым соседей, ничего полезного не узнали. Но поговорите и вы, может, частному детективу больше повезет?
Грай внимательно посмотрел на участок через дорогу, что находился напротив домика Попова. Пошатнувшийся забор, штакетник с облупившейся краской. Пересохшая канава огорожена сеткой, по дну бродят шестеро грязных гусей, выщипывая травинки до самой земли. В глубине участка сарайчик из жердей, оттуда доносится блеяние, судя по голосам, двух коз.
— Свидетелей не выбирают, их ищут, — вздохнул Грай, прошептал мне несколько фраз — коротенькую инструкцию, и, перейдя улицу, вошел в дом. Выждав три минуты, я двинулся следом.
Пожилая хозяйка встретила меня быстрым оценивающим взглядом. На буфете стояли в ряд литровые и полулитровые банки с молоком — вечерний удой, всего шесть литров. Неплохо для двух коз, подумал я и спросил:
— Можно с вами договориться молоко покупать для ребенка?
— Временно или на все лето? — поинтересовалась хозяйка.
— Желательно договориться сразу на все лето, чтобы уже не беспокоиться.
— Все молоко уже разобрано, остались крохи, которые приберегаем для себя.
— Я за ценой не постою, ребенок все-заки.
Старуха доброжелательно улыбнулась и назвала сумму, от которой у меня глаза полезли на лоб.
Грай тоже вскинулся:
— Как? За две минуты молоко подорожало у вас почти на треть?
Старуха подошла ближе и внимательно посмотрела на лацканы моего пиджака.
— Может, для кого это и дорого, а для того, кто шикарно живет и по Садам ходит в импортном костюме, для того это не деньги. Раз люди идут, спрос есть, надо цену подымать. К тому же опасно стало в лес ходить коз пасти, того и гляди — убьют.
— Вообще, — промямлил я — другие продают гораздо дешевле.
— Ну, так и берите у них! — отрезала
— Эго из-за истории с председателем вы оказались в центре внимания.
— Да уж, сегодня утром, когда выгоняла коз пастись, меня пугали: «Не ходи. Екатерина Елисеевна, в лес. Попова встретишь!»
Грай покачал головой:
— Кто это такой шутник?
— Рубин, наш квартальный. А он все новости знает из первых рук.
Р комнате появился старик, вероятно, мухе хозяйки, попытался вставить слово в разговор:
— Я… Я…
Но старуха решительно его перебила:
— Еще квартальный меня отругал, мел, у вас на плазах людей убивают, а вы спите. Будто бы появился крепыш в тельняшке, в клетчатых штанах, стукнул Попова, в плащ завернул, на плечо забросил и в лес унес.
— Не может быть! — не согласился Грай. — Попов тяжеленный мужик, весит более ста килограммов, я сам его видел. Это же надо оказаться богатырем, чтобы его унести. Кстати, вы не знаете этого… в тельняшке?
— Знаю. Леша с Восьмой линии. Говорят, он повар, одним мясом питается, от этого и здоровенный.
— Я… Я ветеран… — снова попытался вступить в разговор старик, но теперь уж я его перебил:
— Вы путаете, приходил бородач в штанах с лампасами, не иначе — казак.
Старик сильно активизировался, заговорил громко, почти закричал:
— Я ветеран войны, был на Эльбе в Отечественную, встречался с американцами и с тех пер по-английски кумекаю немного. Я точно слышал вчера вечером у Полова английскую речь. Это приходил американец.
Тут вошли еще дзе женщины и подросток, они тоже приняли участие в дискуссии. Выяснилось, что к Попову приходили две сестры, блондинки, приходил негр, очень темный налицо, индус в чалме, карлик с бородой и другие подозрительные личности.
— А вообще-то нам некогда наблюдать, кто к соседям ходит, — решила закруглиться старуха. — Один у нас коз пасет, другой по хозяйству и за внуками присматривает, дел много, мы рано слазь ложимся. А по субботам и праздникам здесь столько народу, что голова кругом вдет.
Согласно инструкции, я должен был внести оживление в разговор:
— Рассказывают, что убийцу-англичанина уже задержали, отвезли в Шлиссельбург, ждут переводчика.
— Быть этого не может, — удивилась старуха, — откуда в нашем болоте возьмется цивилизованный человек?
В конце концов мы купили по бешеной цене два стакана молока «для пробы». Грай, оказывается, никогда не пил козьего молока, но наслушался о кем разных небылиц и смотрел на стакан с внутренним страхом. Я знал людей, которые не могли козье молоко б рот взять.