Маньяк всегда прав
Шрифт:
Но почему Зуев не стреляет? Ведь счет идет на секунды!
И тут капитан заметил лежащий на песке пистолет лейтенанта.
«Витька, ну как же ты?!» – похолодел Камагин.
Видно, когда немой ударил Зуева дверью, рука у лейтенанта разжалась, и пистолет выпал.
К счастью, свой «макаров» капитан держал наготове. И, не целясь, навскидку, выстрелил. Потому что этот зверь с ножом точно не промахнется. Рука у него натренирована для убийства.
Капитан не промахнулся.
Пуля пробила Гаврину затылок и на выходе разворотила лоб,
Камагин услышал визгливый голос Зябликова:
– Уведите скорее больных по палатам!
Гаврин лежал на песке, вытянувшись во весь рост. Из огромной раны обильно вытекала кровь, образовав возле головы лужицу.
Какая-то медсестра кинулась оказать ему помощь. Но Камагин знал: после такого попадания этот мясник уже не выживет – и отвернулся.
В толпе он увидел покрытое каплями пота лицо молодого лейтенанта. У того дрожала нижняя челюсть, а зубы отстукивали чечетку. Он еще не мог поверить, что, будучи на волосок от смерти, остался жив.
Камагин подошел, тронул Зуева за руку.
Рука у лейтенанта была ледяная.
– Ты в порядке, Витя?
Казалось, Зуев не понимал, о чем капитан его спрашивал. Он посмотрел на него пустыми глазами и неопределенно протянул:
– А-а?
– Ладно. Иди к машине. Я тут сам разберусь…
Зуев пошел к проходной, словно на протезах.
Старший санитар дядя Костя притащил простыню и, накрыв ею мертвое тело кочегара, вопросительно уставился на Зябликова. Тот махнул рукой:
– Пусть пока здесь лежит, – а потом обратился к Камагину: – Вы только что застрелили человека. На территории больницы.
– Я спасал жизнь сотрудника милиции, – строго ответил Камагин. Но, похоже, его ответ не удовлетворил заместителя. Он угрожающе взвизгнул:
– Я вынужден буду обо всем сообщить Александру Ивановичу.
– Только попробуй, – тем же тоном ответил капитан. Его уверенный вид подействовал. Зябликов ушел в свой кабинет, но звонить никому не стал.
Когда все формальности по поводу трупа Гаврина были исполнены и прокурорский работник вместе с экспертом заняли места в микроавтобусе, Камагин зашел в кабинет к Зябликову.
Тот опивался холодной водой: на столе графин, стакан дрожит в руке.
Увидев вошедшего капитана, Зябликов недружелюбно уставился на него:
– Еще пострелять хотите?
Камагин сдержался и не стал грубить. Хотя этот чинуша в белом халате ему и не нравился.
– У меня к вам просьба, – начал капитан.
– Не звонить Александру Ивановичу? Я прав?
– Ни в коем случае! Вообще не звоните никому!
Тут заместитель взорвался и перешел на крик:
– Да вы понимаете, что в подобном случае я обязан поставить в известность руководство…
– Мы сами это сделаем. Не беспокойтесь.
Зябликов обиженно поджал губы, но сидел с невозмутимым лицом, как человек, независимый от капитана.
Для верности Камагин взял с заместителя письменную расписку,
Но как только эскорт милицейских машин и фургон с трупом Гаврина покинули территорию клиники, Зябликов тут же забыл о предупреждении капитана и схватился за телефон. Набрал домашний номер Топольского.
– Александр Иванович! У нас ЧП, – доложил ответственный заместитель, заставив шефа заволноваться. – Только что приезжали из милиции. Гаврина застрелили. И про вас спрашивали. – Зябликову показалось, что Топольский сильно занервничал, сначала отчитал его за халатность и пообещал немедленно приехать.
Заместитель расстроился еще больше, понимая, что теперь получит от главного врача хороший нагоняй. «Ведь недаром не хотел я пускать этих ментов…»
Глава 17
Как всякий разумный человек, Топольский знал: ничего не бывает на свете вечного, и когда-нибудь менты наверняка выйдут на него.
И вот это произошло.
Он выслушал все, о чем ему доложил Зябликов, и сказал себе:
– Раз менты пытались арестовать Гаврина, значит, они знают про наши дела, – он не стал говорить «убийства». Это слово не нравилось Топольскому. – Только откуда они могли узнать? Ни одной безголовой шлюхе не удалось выжить. Интересно, – это несколько озадачило Топольского. – Гаврин мертв. А я – жив. Скоро надо ожидать звонка в дверь, – он посмотрел в прихожую, словно там уже стоял капитан Камагин. – Этот мент поганый. Он утомил меня. Не успокоится, пока не достанет. Ладно, капитан. Мы еще посмотрим, кто кого.
Он собрался за какие-то пять минут.
Деньги, золото – все было уложено в дипломат, который маньяк отнес в машину. Медицинскую карту, предусмотрительно изъятую из районной поликлиники, он порвал на мелкие частички и спустил в унитаз.
Перед тем как уйти, осмотрел квартиру. Бросать ее было жаль, но другого выхода нет. Так надо. Чтобы спастись, приходится чем-то жертвовать.
И решительным шагом вышел из подъезда.
В этом же доме в последнем подъезде жил человек, отдаленно похожий на Топольского. Такой же высокий, с бородкой. Местные старушки их даже неоднократно путали, хотя это ничуть не задевало самолюбия Топольского. Он решил присмотреться к этому человеку. Сперва не помышлял ни о чем таком, но потом…
Этот недоделанный двойник частенько бомжевал, скитаясь по загородным свалкам. Жил он один в отдельной квартире; когда уйдет, когда придет – никто не знает.
Топольский успел с ним познакомиться поближе. Пару раз бывал у него, посмотрел, как живет. Иногда денег давал на выпивку. А тот и не подозревал о коварном умысле доброго соседа.
Пораскинув мозгами, маньяк пришел к мысли, что сейчас этот абориген ему послан небесами.
«Его никто не кинется искать. Никто о нем не заплачет и не принесет заявления в милицию о его пропаже. Главное, все сделать чисто. Чтобы у Камагина не возникло подозрений…»