Маньяками не рождаются
Шрифт:
– Что привело вас к нам?
– Вам знакома эта женщина?
– спросил он Павла, наблюдая за реакцией последнего.
Павел не умел скрывать своих чувств и на лице отразилось смятение, страх. Он взял себя в руки, положив фотографию перед капитаном, сказал:
– Это моя одноклассница и сокурсница. Очень изменилась за несколько лет. Можно не узнать по фото.
– А по натуре?
– В каком смысле?
– переспросил Павел.
– Когда вы видели Лену Сорокину в последний раз?
– Не помню.
– Несколько дней назад
– Ах, вот вы о чём?
– Я довез её до места, куда она попросила, и уехал.
– Что это было за место?
– Объясните, почему вы спрашиваете?
– закипал от ярости Павел.
– Дело в том, что ваша знакомая в тот день не вернулась домой и до сих пор неизвестно где находится.
– А вы следите за ее нравственностью? Так можно рассматривать ваш визит?
Павел встал и подойдя к окну, отвернулся от сидящего опера. Этим он показал, что не намерен больше разговаривать.
– Хорошо, - Юра встал и пошел к выходу.
– Мы пригласим вас тогда, когда найдем ее труп.
– Вы в этом уверены?
– В чем?
– В том, что она мертва?
– А вы как думаете, если женщина около недели не появляется ни на работе, ни дома. И никто её больше не видел.
Юра садился в машину и думал, что его крайне недоброжелательное отношение к Павлу базируется на дружеских отношениях с Василием.
– Я смотрю на Крутых, как на преступника, хотя может быть он и не виноват.
Прошел месяц и туристами за рекой, в перелеске был обнаружен обезображенный труп женщины. По лицу его невозможно было узнать. Труп слегка был прикопан землей, но торчала нога, по которой и нашли несчастную. Криминалисты установили, что была Лена Сорокина. В тот же день Павлом было предоставлено железное алиби. На улице, куда он подвез Лену, к нему в машину подсел охранник отца Заур Ильясов. Он видел своими глазами, как Павел попрощался с Леной на углу многоэтажного дома и они с ним вместе вернулись домой. У Заура была ночная смена по дежурству в их доме. Больше Павел никуда не выходил. Заур сам ставил машину в гараж. Через час они играли с ним в шахматы, а Любовь Ивановна приносила им кофе. Играли допоздна.
– Опять алиби, - проговорил огорченный Василий.
– А тебе так хочется прищучить соперника?
– Ну что, ты Юрий Иванович. Это слишком низменно - чувство мести, нет я никогда не дойду до такового. У меня сложилось мнение о неуловимом маньяке, которому удаётся ускользнуть. Но это до поры до времени.
И Василий достал лист бумаги с записями.
– Вот смотри. Погибает Юля. Павел был задействован. Знаком с убитой и связан личными узами. Позже, похищение моего сына. У него есть набор побуждений для мести. Он знал акушерку. Её тоже нет. Из их дома исчезают деньги. Убиты три человека. Павел присутствует. Наконец, Лена. Он увозит её из ресторана и мы находим труп. Снова присутствует личность Павла Крутых.
– Что ты на это скажешь?
– Серьёзно. Он как тень присутствует везде, оставляя
– Не дадут согласия.
– Почему?
– удивился Юра.- Основания есть.
– Его отец платит за крышу нашему генералу.
– Оте раз. Ты - то откуда знаешь про это?
– Был в хороших отношениях с Павлом. Он сам хвастался, что крутые им нипочем. Платят милиции.
– Странно. Наш начальник управления - очень хороший человек и руководитель. Как же в нём могут уживаться два противоположных человека?
– Сам часто думаю об этом. Даже хотел одно время записаться к нему на приём и прямо спросить об этом.
– Сдурел?
– Наверное. Пока не могу набраться храбрости, но думаю, что всё равно рано или поздно спрошу.
КРИМИНАЛ В ПОГОНЕ ЗА РЕБёНКОМ
Обсудив с дедом дела, Сергей выехал в город и, сказав матери, что хочет навестить её двоюродную сестру, мать Жорика, отправился к ней. Ему нужна была информация о том, каким образом Василёк попал к деду и кто за этим стоит.
– Милай, родственничек, да ты какой баской стал, еще краше чем в детстве, - тетя Люба расплылась в улыбке.
Она вообще была похожа на расплывчатый блин. Её талия вывалилась огромным животом вперед, руки весили не менее чем полпуда каждая, а круглое лицо не вошло бы в бак. Сидеть она могла только на специально сколоченном стуле.
– Проходи, милай, рассказывай, как там твоя мать поживает.
– Живёт, - ответил Сергей.
Пока её пронырливая дочка Марина выкладывала на столе образцы тарелок для богатырей, он разговаривал с двоюродной сестрой своей матери и с ходу задал вопрос:
– А у вас можно устроиться на работу? Я ведь гол как сокол после Армии. Мой костюм и рубашки стали малы и хожу в своей пограничной форме в жару. Обошёл что мог у себя и никакого смысла. Зарплата такая, что куры с хохоту подохнут. А ведь я только и научился, что хорошо махать руками и ногами и мне бы куда в охрану пристроиться, лишь бы хорошо платили. Как вернулся из Армии, так и сижу на иждивении матери, а она и сама с хлеба на квас перебивается.
– Ох, милок, у нас та же песня, работы нет. Заводы стоят. Молодежь чем зря занимается. Жить не на что, вот и дурят помаленьку.
– Мне всё равно что за работа, лишь бы с себя наряд зелёный скинуть. Да прилично одеться. Годы уходят, а я существую лишь бы с голоду не сдохнуть.
Проговорили долго. Пока обедали, к ним заглянул сосед Пётр, нескладный длинный мужик, посидел, покалякал, послушал. Молча встал и ушёл.
– Странный какой, - сказал Сергей.
– Нормальный мужик. Может он тебя и пристроит. У него здесь власть. Руки длинные, всё загребли. Так что, если ты ему приглянулся, он тебя пристроит.
– Хорошо бы, - ответил Сергей.
– Надоело такое житьё.