Маньяки бывают разные
Шрифт:
Услышав, как она куда-то отходит, он слабым голосом спросил, пытаясь ухмыльнуться пошире:
– И куда?... Решила бросить меня тут и свалить?...
Ее шаги приблизились опять. Он ощутил, как запястья снова примотали одно к другому, а затем - как тело привязали к дереву. Раздался характерный звук, уже родной и знакомый.
Звук отматывающегося скотча.
Ее ладонь как-то ласково и растерянно потрепала его по волосам.
–
– Яна...
Ладонь замерла.
Он в кои-то веки назвал ее по имени.
– Что?
– Я.. я понимаю... что ты решила бросить меня здесь... погоди, не затыкай меня пока... Решила уморить голодом и жаждой... оставить тут беспомощного и раненого...
– Да, решила, мой друг. Ты не заслуживаешь жалости, хотя... честно говоря... ее вызываешь.
– То есть фактически... ты решила меня... убить, да?
– Да, решила, мой друг.
Он поднял голову и неожиданно робко спросил:
– Можно... можно последнее желание?...
Судя по шороху, она села перед ним.
– Хм. Ты серьезно?
Он слабо кивнул.
Она задумалась. Затем как-то странно вздохнула и ответила:
– Мне тебя правда жаль. Очень. Я никогда... никогда... не попадала в такую ситуацию. Честно говоря, я даже не уверена в своем поступке... Но другого выхода не вижу. Три желания.
Парень склонил голову:
– Спасибо огромное. Но ... ты точно ... их исполнишь?
– Да. Потом заклею тебе пасть и уйду.
– Обещай.
– Слушай, - возмутилась она, - Вот попросишь ты что-то невыполнимое, и что? Или попросишь тебя развязать и освободить?
Он покачал головой.
– Не попрошу, правда...
Яна молчала так долго, что он уже начал опасаться, что она ушла.
– Ладно, - наконец услышал он, - Обещаю...
– Спасибо. Можешь все же напоить меня напоследок?
Она встала, потрепав его по голове.
– Да. Я этого ожидала... Открой рот.
Он послушно приоткрыл рот, почувствовав у губ влажные края горлышка бутылки. Девушка осторожно наклонила ее, следя, чтоб он опять не захлебнулся. Парень почти ополовинил бутыль и только тогда отстранился, пролив немного воды на себя.
– Спа...спасибо, - повторил он.
– Что
– Еды не осталось?
Яна вздохнула.
– Нет...
– Вторая просьба... Ты не могла бы натереть меня?...От комаров. Я собираюсь... собираюсь умирать с относительным комфортом...
Она грустно улыбнулась и достала из рюкзака крем.
– Чур не халтурить, - строго сказал он, - Ладненько?
– Ладненько... Тут намазывать-то немного - раны трогать не стану.
Девушка выдавила немного крема на ладонь. Сев поближе, аккуратно начала втирать средство в правое плечо, спускаясь вниз, к локтю. Его кожа была очень смуглой... и горячей. Странно.
Яна добралась до ладони, смазала ее, потом перешла на пальцы, честно натерев их по отдельности.
– Холодный.
Она вздохнула, поплотнее сжав ноги. Потянулась к нему, откинула волосы, положив прохладную ладонь на его мокрый от крови и пота лоб.
– Как хорошо, - грустно вздохнул он, потеревшись об ее руку щекой.
– Ты весь горишь, - упавшим голосом сказала она, убирая руку.
Он ничего не ответил, лишь улыбнулся сквозь слабость.
Яна подвинулась совсем близко к нему и поднялась на коленки, принимаясь бережно мазать здоровую часть лица.
– Как вообще могла придти тебе в голову эта безумная маньячная идея похитить девушку?
– расстроенно воскликнула она, массируя ему шею, и начиная круговыми движениями двигаться вниз, к торсу, - Неужели настолько хотелось кого-то... оттрахать?
Парень помолчал, запрокинув голову и ощущая кожей ее пальцы. Он был в каком-то странном состоянии, боль почему-то притупилась, пульсируя где-то на заднем плане сознания, а касания ее холодных, как льдинки, пальцев, наоборот чувствовались остро и четко. Лес на заднем плане уплывал в разные стороны; немного кружилась голова и хотелось отдохнуть. Афродозиак действовал неожиданно сильно, и парень ощущал напряжение там, между ногами, отчетливее, чем наплывающую дурноту.
Она провела ладонями по его соскам, спускаясь ниже и ниже, ощущая пальцами ребра и сильные мышцы пресса.
– Это... это было совсем...не главным мотивом...
– наконец прохрипел он.
Девушка удивленно посмотрела на его лицо.
– ...Не главным?
Он кивнул.
– Продолжай, .. пожалуйста, - попросил он ее, явно не собираясь рассказывать подробности.
Яна хмыкнула. Почему во всех историях злодеи рассказывают пленникам их замыслы, а тут нет? Хотя... Ему явно было трудно говорить. Слабость от ран давала о себе знать.