Мао Цзэдун и его наследники

Бурлацкий Федор Михайлович

И дело здесь не только в ценностных ориентациях самого Мао — выходца из крестьянской среды, ревностного поклонника крестьянских восстаний. Дело еще и в теоретически неверном анализе социальной структуры китайского общества.

Если у Мао в пору написания статьи «О классах китайского общества» еще не сложились представления об особой роли крестьянства в китайской революции, то в докладе об обследовании крестьянского движения в провинции Хунань Мао сделал особый упор на роль крестьянства в надвигавшейся революции. Он пишет, что подъем крестьянского движения приобретает величайшее значение. Он предсказывает, что пройдет очень немного времени и во всех провинциях Центрального, Южного и Северного Китая поднимутся сотни миллионов крестьян. Они будут

стремительны и неодолимы как ураган, и никакой силе их не сдержать. Они разорвут все связывающие их путы и устремятся к освобождению. «Они проверят все революционные партии и группы, всех революционеров, с тем чтобы либо принять, либо отвергнуть их» ⁹ .

Здесь Мао прав и неправ одновременно. Он прав, когда утверждает, что коммунистам Китая следует обратить особое внимание на крестьянское движение. Но он неправ, говоря, что именно крестьянское движение станет пробным камнем для всех революционных партий и групп. В действительности такой пробный камень — отношение к рабочему движению. Крестьянские движения нередко поддерживали не только коммунисты, но и революционные демократы, и даже представители национальной буржуазии (например, левое крыло гоминьдана в период существования единого фронта с КПК). И напротив, только коммунисты занимали последовательную позицию относительно решающей роли пролетарского движения в освободительной революции.

Еще менее прав Мао в суждениях о методах и формах крестьянской революции. Уже в этой работе обнаруживается та апология насилия, которая стала впоследствии лейтмотивом всей идеологии маоизма. Он осуждает тех коммунистов, которые выступают против «крайностей» крестьянской борьбы. Мао с восхищением рассказывает о том, что крестьяне в деревнях действуют довольно-таки «бесцеремонно». Они приходят к помещикам и разваливаются на постелях их дочерей и невесток. Сплошь и рядом они хватают богатых крестьян и помещиков, надевают на них высокие колпаки и водят по деревням. «…В деревне создается атмосфера террора. Вот это и есть то, что некоторые называют „крайностями“, „перегибами“, „безобразиями“» ¹⁰ , — замечает Мао. И каков же вывод? Террор не только нормальное явление, он необходим.

«…Революция — это не званый обед, не литературное творчество, не рисование или вышивание… Попросту говоря, в каждой деревне необходим кратковременный период террора. В противном случае будет совершенно невозможно подавить деятельность контрреволюционных элементов в деревне… Чтобы выпрямить, надо перегнуть; не перегнешь — не выпрямишь» ¹¹ .

Очень типичные рассуждения! Типичные не только для идеологов крестьянских войн в Китае (например, тайпинов). Они типичны для идеологов мелкобуржуазной революционности вообще, когда крестьянская проблема рассматривается в полном отрыве от проблем рабочего движения. Террор в деревне исторически всегда был выражением слабости крестьянского движения, не руководимого передовыми городскими слоями и классами. Это род мести, — а не конструктивная работа новых сил, имеющих могучую опору в общенациональных завоеваниях.

Перегибы Мао в крестьянском вопросе не раз подвергались критике со стороны руководства КПК. В специальном письме, адресованном Мао Цзэдуну, ЦК КПК указывал, что только пролетарское руководство может обезвредить опасность, присущую крестьянской психологии. В ответ на это Мао в письме в ЦК КПК от 5 апреля 1929 г. писал: «По нашему мнению, ошибочно (если кто-то из членов партии придерживается подобного мнения) бояться того, что усилится власть крестьянства, что она пересилит руководство рабочих и приведет к гибели революции.

Дело в том, что революция в полуколониальном Китае терпит поражение только тогда, когда крестьянская борьба лишена руководства рабочего класса.

Но революция никак не пострадает, если крестьянская борьба разовьется настолько, что крестьяне станут более могущественными, чем рабочие» ¹² .

Что значит — более могущественными? Практически это значит формирование из крестьян армии, а затем самой партии и органов власти.

В дальнейшем Мао — и в теории, и особенно на практике— усугубил свои ошибочные представления. Так, в его работе «О новой демократии» весьма двусмысленно характеризуется роль рабочего класса в революции. Здесь говорится, что основной силой, решающей судьбы страны, являются пролетариат, крестьянство, интеллигенция и другие слои мелкой буржуазии. Еще более определенно недооценка роли рабочего класса прозвучала в характеристике новой революционной власти в Китае. Он писал, что названные выше классы неминуемо образуют «костяк государственной организации и организации власти в китайской демократической республике».

Таким образом, пролетариат в данном случае выступает лишь как элемент объединенной диктатуры, делит власть с другими ее участниками. Но кто же из участников этой объединенной диктатуры будет играть главную роль? Мад Цзэдун отвечал: крестьянство. «Политический строй новой демократии есть, по сути дела, предоставление крестьянству власти. Новые, подлинные три народных принципа ¹³ — это, по сути дела, принципы крестьянской революции… Сила крестьянства — это основная сила китайской революции» ¹⁴ .

Конечно, в работах Мао можно найти заявления, что без руководства пролетариата китайская революция победить не может. Так он писал, например, в 1939 году. Но это была формальная отписка. Не случайно здесь же Мао на все лады восхваляет роль крестьянства. Он утверждает, в частности, что «крестьянские восстания и крестьянские войны были единственной движущей силой в исторической эволюции Китая». Почему же единственной? А революционная борьба в городах, а рабочее движение в новейшее время?

Повторяем, в такой стране, как Китай, крестьянство, бесспорно, должно сыграть (и играет) огромную роль в революции и в социалистическом строительстве. Но именно поэтому для Китая особенно важно вести борьбу против мелкобуржуазной стихии, привносить пролетарское сознание в массы крестьянства.

Победа народной революции в Китае завершила гражданскую войну 1946–1949 годов и привела к образованию Китайской Народной Республики. Эта революция явилась крупнейшим мировым историческим событием после Великой Октябрьской социалистической революции в России. Она завершила длительную борьбу китайских трудящихся, руководимых коммунистами, против власти помещиков и милитаристов и гнета иностранного-империализма, за национальное и социальное освобождение. Она открыла величественные перспективы перед самим китайским народом и дала мощный толчок развитию революционного движения на азиатском континенте и за его пределами.

Нам нет необходимости подробно излагать историю революционной гражданской войны в Китае. Остановимся лишь на нескольких обстоятельствах, имевших решающее, на наш взгляд, значение для победы народной революции 1949 года.

Прежде всего — о международной обстановке, которая сложилась после второй мировой войны в результате разгрома гитлеровской Германии и японских агрессоров. Вступив 9 августа 1945 г. в войну против империалистической Японии, СССР в трудных боях полностью разгромил к сентябрю Квантунскую армию — основную силу японских агрессоров на азиатском континенте. Маньчжурия и другие районы китайской территории были освобождены от 14-летнего господства Японии. При активном содействии советских частей 8-я Национально-революционная армия и Новая 4-я армия, руководимые коммунистами, освободили от японской оккупации весь Северный Китай и часть Центрального Китая. Общая площадь освобожденных районов составила в 1945 году 950 тыс. кв. кмс населением около 100 млн. Яньань по-прежнему оставалась центром всех этих районов. Здесь находились ЦК КПК и высшие органы власти освобожденных районов.