Маргарита и Мастер

Буров Владимир Борисович

Своё - не выдерживает атаки врага-противника, именно потому, что по определению:

– Это Субъективное мнение, а не Объективная информация в Облаке, которую прислал в подарок Медиум с Альфы Центавра.

Как и сказал Иисус Христос:

– Своими силами вы сделаете только еще хуже.

Но самое главное, спор с владельцем магазина был основан на том, что я сам не был полностью уверен в Своих Приметах, и хотел с ним проконсультироваться.

Тогда

как на самом деле у меня была на руках ориентировка с Неба, обсуждать ее нельзя ни в коем случае, ибо это и будет движением в:

– Обратную сторону.

И в этом разница между научным открытием и:

– Верой.

Действительно, с одной стороны информация с неба, а вы хотите сравнить ее с мнением владельца автосалона.

Небо и земля.

Говорят:

– Бог давно перестал разговаривать с людьми.
– Но получается, мы Его слышим, но не видим, что это Его мысли пришли к нам на помощь, принимаем их за своё открытие, и тю-тю:

– Эти мысли не выдерживают земной атаки.

– Надо так и оставлять их на Облаке, как советовал Бродский, и сам только приветствовал их, эти Облака, - сказала Алла Два.
– А не тащить сюда, на землю, где их магия теряет силу.

И кстати прочитала:

Ах, улыбнись, ах, улыбнись вослед, взмахни рукой,

недалеко, за цинковой рекой,

ах, улыбнись в оставленных домах,

я различу на улицах твой взмах.

Недалеко, за цинковой рекой,

где стекла дребезжат наперебой

и в полдень нагреваются мосты,

тебе уже не покупать цветы.

Ах, улыбнись в оставленных домах,

где ты живешь средь вороха бумаг

и запаха увянувших цветов,

мне не найти оставленных следов.

Я различу на улицах твой взмах,

как хорошо в оставленных домах

любить других и находить других,

из комнат, бесконечно дорогих,

любовью умолкающей дыша,

навек уйти, куда-нибудь спеша.

Ах, улыбнись, ах, улыбнись вослед, взмахни рукой,

когда на миг все люди замолчат,

недалеко за цинковой рекой

твои шаги на целый мир звучат.

Останься на нагревшемся мосту,

роняй цветы в ночную пустоту,

когда река, блестя из темноты

всю ночь несет в Голландию цветы.

Начались танцы, но ненадолго, а только, чтобы опять сосредоточиться перед тем, как удалось бы понять, наконец:

– Кто будет Маргаритой на этом далеко не повседневном балу.

– Друзья мои, - сказал Михаил Маленький, - у нас нет уже времени на обстоятельные

исследования, как было с определением Председателя Союза писателей, поэтому предлагаю высказаться.

– Да, Кот выиграл в покер не просто по-честному, - сказал Плинтус, продолжая танцевать с СНС, - а по сверхчестному:

– Как ни вертели это дело, а давно желанный приз ему всё-таки достался.

И продолжил, повернувшись в танце опять, как сказал Германн:

– К избушке лицом - задом к оркестру:

– Пусть леди СНС будет Геллой.

– Что?
– переспросил Михаил Маленький.

– Что?!
– еще больше удивился Германн.

– Он оговорился, - спокойно и со вздохом сказал Дима, - они хочут быть Марго.

Плинтус ничего не ответил, так как их заслонила другая парочка Сирано и Алла Два. Но никто ничего не успел сказать, они уже ушли дальше, а появились почти сестры Соломенная Шляпка и Гусарская Баллада, но тоже успели:

– Только улыбнуться, - и продефилировали дальше до прямого столкновения со своим Машинистом и Олигархом в одном, правда, лице.

– Но на них хватит, - успел сказать Германн, как обеих дам схватил Дядя Ваня тоже, правда, маленький, но он и был по предвидению:

– Тем самым Бездомным, - но не Берлиозом, - как он сам добавлял, - и надеялся в будущем добраться до Елены Прекрасной, так как доктор Монсоро:

– Все равно только в игры играет, а толку-то никакого:

– Поднять платье выше колен почти каждый может.

Тем не менее, произошло какое-то неожиданное столкновение, и сестры милосердия оказались в лапах его подчиненных, ибо Машина - Олигарх по основной своей специальности - хотя и не выявленной, так сказать:

– В процессе, - был тем самым Степой Лиходеевым, которому подчинялись финдиректор Монсоро, и воротила подпольными контрамарками Варенуха - Стоик, из одного с Товстоноговым сиэте. Но это раньше, а здесь надеялся обрести постоянное место жительства, несмотря на то, что Гелла пока что не отошла в мир иной, и надеялась пугать его перед самым рассветом:

– Проникновением в иво покои.

– Да и хрен с ней, посмотрим, как она в следующий раз растеряется, если я вообще не закрою окно.

Заходи, так скать, я звал тебя и рад, что вижу-у-у!

А Олигарха, приехавшего, как известно на побывку в родной сиэте из самого ХГолливуда схватила Грейс Келли, и когда хорошенько рассмотрела с высоты своего немного, но больше, чем у него роста:

– Кто это?
– решила:

– Пусть с ним поеду, зато прославлюсь, наконец, не только, как уборщица - кладовщица в Дяде Ване, а как Милла Йовович сыграю в Трех Мушкетерах любую незанятую роль, как-то:

– Кардинала Ришелье или Мазарини.