Марина. Женщина, которая считала себя правильной
Шрифт:
Марина ушла в комнату и разложила на диване свои материалы к завтрашнему дню.
***
Марина закончила рабочий день поздно: репетиция новогодних сценок затянулась. Когда дети разошлись, Марина поняла, как сильно устала. Времени не нашлось даже на обед – спас бутерброд, взятый из дома утром. Она собрала сумку и проверила окна. Погасила свет в классе и уже собралась уйти, но тут вспомнила, что хотела взять с собой материалы по литературе и вернулась к столу.
– Здравствуйте, Марина Викторовна, – в дверях
– Здравствуйте, Вячеслав Анатольевич, – Марина устало улыбнулась.
– Мне сегодня весь день хотелось Вам задать только один вопрос. «Зачем?» – директор прямо смотрел на Марину, от чего ей стало не по себе. Во мраке класса его глаза блестели, а голос звучал угрожающе. Марина молчала, ожидая продолжения фразы. Тишина кувыркалась во мраке класса. Директор и учительница молчали и смотрели друг на друга. Один с обидой и не пониманием, а другая с нарастающим страхом.
– Вы скажете уже, в чем дело? – дрогнувшим голосом спросила Марина.
– Марина Викторовна, мне жаль, что мое расположение к Вам как к начинающему специалисту вскружило Вам голову. Вероятно, Вам захотелось приобрети уважение среди коллег – иными причинами я Ваше поведение объяснить себе не могу.
– Да какое поведение? – повысила голос Марина, – что я Вам-то сделала? Я и так стараюсь от Вас подальше держаться! Мне намеков Олеси Вашей Владимировны хватило!
– И поэтому Вы решили пожаловаться коллегам о том, что я Вам проходу не даю и бегаю за Вами, как мальчишка?
– Чтоо? – глаза Марины округлились. Сначала от ужаса. Потом Марина почувствовала, как перехватило дыхание. Она вдохнула и посмотрела на директора. А потом она вспомнила свое отражение, что видела летом в зеркальной двери. Вспомнила, что собственному мужу она безразлична настолько, что он даже не приехал ее поздравить с днем рождения. И к ней – к Ней – может быть неравнодушен директор?
Марина сначала тихо прыснула в ладошку, а потом начала хохотать, закрыв лицо руками. От смеха потекли слезы, но она не могла остановиться, утирая бегущие по щекам слезы.
– Эмм… Марина, с Вами все в порядке? – Вячеслав Анатольевич подошел ближе.
– Со мной? – давясь от смеха, переспросила Марина, – со мной? Со мной-то да. А с Вами что? Или кому вообще пришла в голову такая ересь? Вы за мной бегаете? Вы. За мной! – у Марины снова случился приступ хохота.
– Хмм… А почему Вы смеетесь? – директор, глядя на Марину, против воли тоже слегка улыбнулся.
– Да потому, что это смешно, Вячеслав Анатольевич! Где Вы и где я! С чего Вы это все взяли-то?
– Вот, с этого, Марин, – директор вытащил из кармана серо-синих брюк что-то белое.
– Что это? – растирая слезы по щекам, все еще улыбаясь, спросила Марина.
– Вы не узнаете?
– Эммм… нет… а должна? Позволите? – Марина аккуратно, стараясь не касаться кончиками пальцев разжатой ладони директора, взяла маленький белый конверт. Открыла его и вытащила маленькую записку. В полумраке класса она прочитала от руки написанные слова: «Это
– Это что? – подняла глаза на директора Марина. Он промолчал, улыбнувшись одним уголком рта. Марина легка отшатнулась и присела на парту напротив доски. Происхождение букета из микса разных цветов становилось ей понятным. Конечно, когда она их только заметила, рыться в зарослях бутонов ей было некогда. Да и цветы сразу стояли в вазах, не требуя ухода. А вечером она вспомнила, как Стелла стояла возле ее стола. Сейчас Марина была уверенна, что в ладони молодой учительницы мелькнуло что-то белое. Но зачем? Зачем директору писать ей записки и дарить цветы, а Стелле воровать эти записки? Да еще и возвращать их директору?
Марина подняла глаза. Вячеслав Анатольевич стоял перед ней, облокотившись на доску.
– Я не видела этой записки… Простите, я не хотела Вас подставлять… Зачем же Стелла Вам ее отдала?.. но… зачем Вы… зачем эти цветы?
– Отдала мне ее Олеся. А цветы… Вообще-то, у Вас был день Рождения, если Вы не помните, – Вячеслав Анатольевич отошел от доски. Возникло молчание. Марина крутила в руках конверт.
– И потом мне очень нравится, как Вы работаете. И я очень рад, что Вы в нашем коллективе. В нашем преимущественно женском коллективе, – Вячеслав Анатольевич улыбнулся, – есть как плюсы, так и минусы.
– Так это ж… это значит? Про меня теперь будут говорить, что я говорю, что Вы якобы за мной… – Марина закрыла рот рукой, – ойййй… какой позор-то!
Марина закрыла голову руками. Когда это дойдет до родителей детей – что будет? Ее уволят. С позором! За развратное поведение. Воображение Марины разыгралось, и она уже видела, как ее не берут на работу ни в одну школу города, так как всем известно, что она падшая женщина.
– Марина, – вернул женщину к реальности голос директора.
– А? – Марина подняла голову. Директор рассмеялся.
– Вы там что себе напридумывали? У Вас на лице конец света.
– Меня теперь не возьмут на работу ни в одну школу города, – упавшим голосом сказала Марина.
– Конечно не возьмут, – улыбнулся директор, – у Вас уже есть школа. Зачем Вам еще одна?
– Вы меня не уволите? – Марина с нескрываемым удивлением посмотрела на директора.
– За что? За то, что я подарил Вам цветы? Мне хочется верить, что я не такой самодур.
Марина улыбнулась.
– Да, кстати, спасибо Вам за цветы. Правда, я не знаю, какие из них Ваши.
– В моем букете альстремерии, пионы, орхидеи, ирисы, эустомы и диантусы.
Марина вытаращила глаза.
– Откуда такие познания в ботанике?
– Моя дочь обожает цветы с детства и вечно что-то выращивала. А потом я ей начал дарить цветы, а она мне говорила, как они называются. Их на самом деле не так уж и много, поэтому запомнить не сложно. Единственное, что для меня всегда оставалось непостижимым, так это ее любимый «язык цветов». Вот тут я профан. Она считает, что цветами можно сказать, что угодно. Может, она, конечно, и права.