Марионетка. Отрежь меня!

Гутовская Ирина

— Не надо… — он тянет на себя обратно, хотя вижу, как хочет.

— Почему? — непонимающе смотрю.

— Поверь, и этого не хватит, а переутомлять тебя не хочу, — им движет элементарная забота. Приятно, конечно…

— Как же… ты… — он тоже волнует не меньше.

— Снег, — обнимает мое лицо, чтобы посмотрела в глаза, — мне хорошо с тобой, лучше не бывает. Твое желание угодить, подкупает, но… Перестань себя накручивать: будто из-за отсутствия секса в том количестве, что у нас обычно есть, я вдруг сорвусь, как обезумевшее животное в период гона, и побегу

налево и направо всех самок иметь…

Умело раскусил. Действительно, это беспокоит — не скрою. Религия обязывает вести добропорядочный образ жизни… И ничего не могу поделать с собой: ревность душит и будит во мне жуткую собственницу. Ведь Самир — привлекательный мужчина с невероятным магнетизмом, мимо него невозможно пройти и не обернуться. Хочется поддаться искушению, обещающему истинное наслаждение — говорю, разумеется, о своих ощущениях.

Но как представлю его с другой женщиной… Нет, не стану думать об изменах… Он мой и только мой!

— Еще не все сомнения развеял? — улыбается уголком губ, наблюдая за мной и развернувшейся внутренней борьбой, которая явно отразилась у меня на лице.

— Прости, — утыкаюсь в его грудь лбом. — Не хочу портить отношения подозрительностью, доверяю — правда, ты не давал повода думать иначе… Но никого не потреплю рядом с тобой.

— Цитируешь мои мысли, — тихо смеется.

— Я все-таки закончу тебя мыть, — беру гель и немного выдавливаю на ладонь. Намыливаю его плечи, руки, торс… спускаюсь ниже…

— Только не трогай… его… — останавливает, ухватив мое запястье. И показывает жестом на свой нескромный детородный орган.

Помню, как Дашка, которая старше на пару лет, обсуждала своих парней, а в этом смысле она активна с семнадцати лет, и искренне удивлялась различию того, что у мужского пола в штанах находится, наглядно «на пальцах» рассказывая. И без преувеличения, описывала идеальный, по ее мнению, размер: длина, толщина… Акцентируя внимание на последнем. Мне, тогдашней девчонке и девственнице, понять все это было сложно, и, если честно, как-то неприятно давались на слух столь интимные и ненужные подробности.

Теперь вижу сама… И на сто процентов уверена: в среднестатистические габариты не укладывается.

— Снег? — поднимает мое лицо за подбородок. — Ты чего зависла?

— Э… э… Смеяться не станешь? — чувствую, как краснею.

Самир отрицательно мотает головой. И все-таки прыснул от смеха, когда озвучила свой интерес…

31.2.Самир

Моя девочка… Так мило краснеет и стесняется…

Первый раз услышал подобный вопрос — раньше никто не спрашивал, всем женщинам, с которыми имел связь, хватало опыта, чтобы сделать собственные выводы… Но Снег… Забавная такая в своем интересе… Не ожидал, поэтому рассмеялся, а она обиженно надула губки из-за моей реакции. Что ей сказать? По сути, ответить нечего. Линейкой не мерил, ни с кем не сравнивал и не обсуждал эту тему — понятия не имею, сколько в сантиметрах.

— Не злись, — она старательно отворачивается, когда обнимаю, не

хочет смотреть в глаза.

— Обещал не смеяться, а сам… — все еще обижается. — Просто стало любопытно. Других мужчин нагими не видела.

— Даже не смей думать об этом и своим сладким ротиком не произноси «другие мужчины». Тебе ясно? — обхватываю ее лицо за подбородок, не позволяю отстраниться. Любые слова о посторонних мужчинах неизменно вызывают ревность и раздражение.

— Очень нужно думать о других… о ком-то… и о том, что у них… там… — сжимает мой член через ткань штанов и не отрывает своего игривого хитрого взгляда.

— Снег! — да она специально провоцирует и дразнит меня. Как же легко попадаюсь на ее уловки. Веревки может вить.

— Сдаюсь, — поднимает руки вверх, улыбаясь. Потом прижимается ухом к груди в область сердца. — Все мысли и фантазии занимаешь только ты. Теперь доволен?

— Доволен… — выдыхаю. — Люблю тебя, — целую в макушку, зарываясь носом в ее волосы, пахнущие медом.

— Как оно ритмично бьется… сильное, большое, любящее… мое… — она прикасается губами к коже, усиливая сердцебиение своими ласковыми действиями.

— Твое… — подтверждаю. — Точный выстрел, прямое попадание…

— А знаешь, когда я влюбилась? — поднимает на меня взгляд. Сразу вспомнил, как она разговаривала со своей мамой в интернате, выражала сомнения и страхи на мой счет, а я случайно услышал фразу: «боюсь влюбиться». Сам насторожился тогда.

— Нет, очень интересно. И когда? — внимательно смотрю.

— Как только увидела твои глаза — всё, попалась мгновенно, окончательно и бесповоротно… Правда со своими чувствами определилась позже… — дополняет слова. — Но всё случилось в тот момент, когда взглянул на меня, сорвав маску. Ты соответствовал моим пожеланиям, даже мечтам — хотелось лишиться девственности и не разочароваться, ведь первый мужчина запомнился бы надолго…

— Навсегда, — перебиваю, вставляя меткое замечание. — И что же особенного в моих глазах? — честно, не понимаю. Она писала о красивом сочетании в своих ответах, присланных на почту.

— У них редкий оттенок голубого цвета, как ясное небо, и на фоне смуглой кожи — еще ярче смотрятся, а темные густые ресницы добавляют таинственности и притягательности, — вот это характеристика. Неожиданно.

— Не преувеличивай, — отвечаю, немного смутившись. Знаю: женщины находят меня привлекательным, хотя именно Снег заставляет испытывать все грани эмоций, словно я мальчишка, не видящий женской ласки и внимания прежде. Обожаю это.

— Сама себе завидую, — она вновь прижалась к груди, и слушает звучание сердца.

— Опять украла мысли… — соглашаюсь с ней, ведь чувствую то же самое. Мое сокровище.

— Нет. Просто они у нас совпадают, — произносит. Лучше не скажешь.

Мы на одной волне, созданы друг для друга. Но испытания на нашу долю все же выпали… Если отталкиваться от религии — любой правоверный мусульманин сказал бы, что это знак свыше, который не стоит недооценивать. Ничего просто так не бывает, все имеет значение…