Марионетка
Шрифт:
— Чего вы хотите сейчас?
— Тазик, — Лоренца немилосердно тошнило, и он с трудом сдерживал себя.
— У него еще силы шутить есть, — фыркнул гауптман Кунц.
— Не мешайте, Бруно, — одернул его оберст, — лучше дайте ему, что он просит.
Пробурчав что-то под нос, гауптман действительно протянул Лоренцу медный таз, коим оберлейтенант не замедлил воспользоваться.
— Откуда у вас этот темный артефакт? — оберст показал на кинжал Эанатума в лапах оплавленного и явно приведенного в негодность гномийского голема.
— Нашел в лесу, когда расследовал убийство.
— Зачем вас послал в Остгард Абрахам Йоффе?
— Он не посылал меня в Остгард. Он послал меня в Карнатак.
— Почему?
— За мою провинность. Я пытался самостоятельно расследовать дело о хищении государственного имущества с нарушением процессуальных норм.
— Какие у вас отношения с оберстом Йоффе?
— Я его ненавижу.
Свет, бивший в лицо, внезапно погас. Глаза Лоренца медленно привыкали к полумраку подвала. Он почувствовал, что туман, плававший в его голове, медленно рассеивается. Перед ним сидел пожилой оберст Шамбахер. Облокотившись о столик чуть в стороне, стоял гауптман Кунц. Оба в форме «ДД», черной с серебристыми позументами.
— Бруно, не кривите, лицо, — сказал оберст, обращаясь к подчинённому. — Вы же прекрасно видите, что юноша ни в чем не виноват. В отличие от вас, кстати. И если он захочет вызвать вас на дуэль, за оскорбление дворянина действием при свидетелях, я не смогу ему помешать.
— Но обстоятельства…
— Вы должны уметь принимать свои ошибки смиренно, иначе не достигнете успеха, на нашем поприще. — Оберст поднялся из кресла, подошел к столику и плеснул себе вина из графина, — вы, Бруно, слишком молоды, но это пройдет со временем.
На лице молодого гауптмана отразилась целая гамма чувств. От гнева, до раскаяния. Он повернулся к Лоренцу, низко поклонился и произнес:
— Я приношу свои глубочайшие извинения. Но в этих обстоятельствах я не мог поступить иначе. — Он начал колдовать лечебные заклинания.
Наручники соскользнули с Лоренца. Он поднялся со стула. Самочувствие стремительно улучшалось. И постепенно приходила злость.
— Господин гауптман, я не понимаю, что смутило вас в моих документах? Они же были оформлены абсолютно правильно, и оберст Авраам Йоффе лично заверил их подписью и чарами!
— В том-то и дело, оберлейтенант… — вздохнул Бруно, — в том-то и дело.
— Я не понимаю…
— Он несколько недель провел в горах. А Высочинах уже год магистрат не может раскошелиться, чтобы купить новый кристалл междугородней связи. Вот, полюбуйтесь. — Эрнст протянул Лоренцу газеты.
Сердце Лоренца замерло, когда он увидел первые полосы «Остгард Цайтунг». «Гражданская война в Кайзеррейхе», «Молитва о скорейшем возвращении Е.И.В. Гора V из экспедиции одобренная Святым Синодом».
Издание гномийской диаспоры, «Остгарды новины», было гораздо менее выдержанным. «Брюгге и Фиршес-Гаф пали. Фридрихсбург на очереди», «Кровавая баня в Бад-Висзее. Глава ДД Грегор Штрассер лично вырезал делегатов Дворянского собрания. Кто следующий падет от рук сумасшедшего — Святой Синод или кайзер Гор? Мнения аналитиков», «Посланцы Энлиля во Фридрихсланде. Что скрывает
Лоренц наискосок пробежался по последней статье и сразу понял, причину своего задержания.
Великий герцог Майнард Виттельбах видимо давно замышлял объявить о независимости своего герцогства и свергнуть власть кайзера. Сейчас, когда император отправился во главе экспедиционного корпуса на юг упокаивать восставший некрополь Кутал-лу, а войска оказались оттянуты из Таира для подавления народного мятежа, во главе которого встал некто Шарль Красси, которого за глаза называли посланцем Энлиля, столица осталась почти беззащитной. Герцог двинул на нее свою гвардию магов и верные ему полки. Во главе же столичных заговорщиков поддержавших его стоял никто иной как оберст Йоффе. Он готовился ударить империю в спину, обеспечив свободный вход сил Виттельбаха в Таирбург.
К счастью, главе корпуса «Дворянской Добродетели», Грегору Штрассеру, удалось сыграть на упреждение и уничтожить заговорщиков. А все благодаря вовремя данным признательным показаниям некоего Петера фон Краузе.
— Это я! Это его дело я расследовал! Я отправил его судье По! Голос был прав! — Воскликнул Лоренц, показывая им на странице последнюю строку, повествующую про донос бывшего столичного интенданта, пропавшего без вести в хаосе народного восстания. Эрнст и Бруно удивленно переглянулись. Краткая вспышка радости, однако, быстро прошла.
— Господин гауптман, я принимаю ваши извинения. Я бы поступил так же на вашем месте. — Лоренц протянул руку Бруно и тот ее пожал с некоторой растерянностью. Видимо он не ожидал такой отходчивости. — Скажите, я смогу сегодня выехать обратно в Таирбург?
— Зачем вы туда собрались? — приподнял бровь оберст Шамбахер.
— Как зачем, — удивился Лоренц, — Чтобы принять участие в борьбе с мятежом! А когда ваш гарнизон двинется на помощь столице?
— Сядьте, мой мальчик, — Эрнст показал на кресло. Его взгляд был все таким же жестким, как в начале допроса, но голос подобрел, — и выслушайте меня внимательно. Гарнизон Остгарда никуда не двинется. К тому времени, как мы доберемся до Таирбурга он или будет взят Виттельбахом, или злодей будет болтаться на виселице. Тоже самое касается и вас. Вы приедете к параду победы или окажетесь в городе, где правят совсем не дружественные вам силы. Вы не боевой маг, вы криминалист, ваше присутствие там ничего сейчас не изменит, даже открой мы вам портал.
Лоренц понуро повесил голову. Оберст был прав.
— И что же нам остается делать?
— Ждать, чем все разрешиться. И следовать приказам императора Гора, когда он вернется из проклятых земель Ки-эн-ги, где невозможно пользоваться связью. Я вижу в вас потенциал, в колонии вы сможете себя проявить гораздо более ярко, чем перекладывая бумаги в столице. — Эрнст Шамбахер достал из кармана часы и проверил время. — Мне пора на совещание с гроссадмиралом Людвигом фон Ройтером. Бруно, позовите Айрин. Пускай она устроит Лоренцу и его даме жилье, а заодно сопровождает по городу. Все равно от нее толку в оперативной работе никакого.