Маришка

Истомина Марина

Вместе с ним в кабинете находился высокий, долговязый мужчина с красным лицом, сильно изрытым глубокими шрамами, как после оспы.

Его мне представили, как управляющего клубом «Судоку», который, как оказалось, принадлежал всемогущему Федору Алексеевичу. Звали этого управляющего Антоном, но его почему-то называли Лексусом.

Сам же Федор Алексеевич представился мне просто Федором, после чего предложил сесть на небольшой, кожаный диванчик.

Пока я усаживалась, Федор Алексеевич, Макс и Лексус раскурили по сигаре и на большом письменном столе, будто сама собой, возникла бутылка

коньяка и бокалы. Мне тоже предложили выпить, но я, конечно, отказалась. Федор Алексеевич разлил коньяк по трем бокалам и стал неспешно расспрашивать меня о тех событиях, которые привели нас с Максом к нему.

– А теперь опиши нам вчерашних ребят, – попросил он, когда я закончила. – И твою одноклассницу Яну. Только подробно, сможешь?

– Да, – кивнула я. – Парней было трое. Главного зовут Алик. Он высокий, волосы светлые, густые… Давайте, я лучше попробую их нарисовать?

Федор удивленно округлил глаза, но не стал возражать.

Он тяжело поднялся, попыхивая своей сигарой, достал из стола чистые листы, простой карандаш, планшетку, чтобы мне было удобнее.

Я на несколько секунд закрыла глаза и сделала зарисовку в уме. Все. Теперь можно начинать. Карандаш послушно заскользил по бумаге…

Макс, посмотрев на мой рисунок Алика, сказал, что вышло очень похоже, и передал его Лексусу.

– Маша, а что, у тебя хорошая квартира? – спросил Лексус, с интересом глядя на то, как на бумаге появляется лицо Толика.

– Хорошая, – ответил за меня Макс. – Центральный район, четыре комнаты, высокие потолки, ремонт.

– Но как же муж? Это же и его собственность?

– Нет, это моя квартира, – сказала я, не отвлекаясь от рисования. – На нее у меня дарственная, которую мама оформила еще задолго до моего замужества. Так хотел мой отец. Он оставил завещание, в нем были кое-какие условия.

– А твой муж знал об этом? – спросил Федор.

Я удивленно подняла на него глаза и перестала рисовать.

– Да… – растерянно произнесла я. – Конечно.

– Ты рисуй, рисуй, – кивнул мне Федор. – А где сейчас твой муж?

– Не знаю. – Я отдала лист с готовым портретом Кастета Максу. – После клуба у меня с ним вышла ссора, с тех пор я его не видела.

Когда я стала рисовать Яну, в комнату забежали два больших черных добермана с серебряными тонкими ошейниками. Один обнюхал Макса, уделив особое внимание туфлям, а другой подошел ко мне и стал принюхиваться к моей коленке, глядя мне в глаза. В комнате воцарилась тишина. Я улыбнулась собаке, протянула руку и погладила ее по голове. Пес замер на мгновение, но потом положил морду мне на колено и подставил лоб. Я ласково потрепала его за уши и подняла глаза на Федора. Он сердито смотрел на меня.

– Никогда не гладь чужих собак, – строго сказал мне Федор. – Это убийцы, которые могут легко откусить полруки.

Я посмотрела на пса. Он укладывался у моих ног и тяжело дышал, высунув язык. Не похоже, что он хочет откусить мою руку.

– Может, было еще что-то необычное? – спросил меня Лексус, и я перевела на него взгляд. – Подумай хорошо.

– Да, – вспомнила я. – Яна говорила, что какой-то мужчина в клубе расспрашивал ее обо мне. Она не называла его имени.

– Это не аргумент, –

тихо сказал Федор, глядя на Макса.

У меня создалось впечатление, что они продолжают какой-то свой разговор, который начали без меня.

– Не аргумент, – согласился Макс с Федором, и посмотрел на Лексуса. – Но пока Рамсес здесь, я ни в чем не могу быть уверен. Поэтому я хочу знать имя этого человека. Поговори с Яной и проверь все, что есть на камерах в клубе.

Когда я закончила с рисунками, Федор передал их Лексусу и тот встал, чтобы выйти из кабинета.

Собака, сидевшая у моих ног, приподнялась, напряженно поигрывая мускулами, и грозно зарычала на Лексуса. Ее холка поднялась, на морде появился злобный оскал, в глазах засверкали стальные искры. Теперь я поверила Федору. Такая может не только руку, но и голову легко отделить от туловища. Она пригнулась, готовясь к прыжку, но Федор резко отдал команду, остановившую ее:

– Фу, Стил! Сидеть!

Собака села, недовольно ворча и кидая злобные взгляды на Лексуса. Лексус, к его чести, совсем не испугался. Не обращая внимания на Стила, он спокойно попрощался со всеми ушел с моими рисунками.

Макс с Федором тоже поднялись.

– Пойдемте провожу вас, – сказал Федор.

Мы вышли в просторный холл с огромной мраморной лестницей и направились к выходу. Собаки понеслись вперед, скрывшись из виду.

– Феденька, – услышала я позади себя мелодичный женский голос, – а что же ты не сказал, что у нас гости? Макс, рада тебя видеть!

Я обернулась и увидела высокую девушку в коротком, белом платье. Я бы не удивилась, если бы ее звали Евой. Только в этом раю ее вряд ли сделали из ребра Федора Алексеевича. Скорее всего, что ее вырезали из какого-то модного журнала и оживили картинку прямо здесь.

– Кариночка, – весело прохрипел Федор, – они по делу, не в гости. Это Маша, познакомься. А это моя нимфа, Карина.

Мы с Кариной кивнули друг другу.

Федор обхватил девушку за талию и поцеловал ее в щеку. Нимфа была его на голову выше, поэтому ей пришлось наклониться, чтобы он смог ее поцеловать.

– Маша, а кем был твой отец? – спросил у меня Федор, отпустив Карину.

– Он был художником, – ответила я.

Карина подошла к Максу и стала ему что-то шептать прямо в ухо. Макс слегка нахмурился. Я заметила, как она легонько коснулась его плеча, проведя указательным пальцем по всей руке до самой кисти. Я удивленно взглянула на Федора. Он смотрел на меня и, похоже, не видел жеста своей нимфы. Или ему было все равно.

– А как его фамилия? – продолжил Федор. – Может, я его знаю?

– Иван Данильев-Корти, – ответила я, стараясь тоже не смотреть в сторону Макса и Карины. – Он умер больше десяти лет назад.

– Так ты Мария Данильева-Корти? – уточнил Федор.

– Нет, я сейчас Вишневская. Но до замужества была Корти.

– Что-то итальянское?

– Папа был наполовину итальянцем, – кивнула я.

– Ну надо же! – Федор восхищенно сложил руки и стал разглядывать меня, будто заново знакомясь со мной. – Оказывается, ты еще и итальянского происхождения! Маша, а оставайся у меня? Тебе здесь будет хорошо, вот увидишь. У меня отличная охрана и Стилу ты понравилась.