Мария Федоровна
Шрифт:
После завтрака Саша Жуковская успела передать Александру письмо от Мещерской, в котором та сообщала о своем потрясении после получения его письма. На словах Жуковская добавила, что подруга ужасно расстроена, не находит себе места, плачет не переставая, и даже не смогла быть на дворцовом выходе, сославшись на болезнь. Вечером, как было условлено, Александр встретился с М. Э. на прогулке в парке. Это было горестное объяснение. Еле сдерживая слезы, Александр сказал, что он едет в Данию, что у него нет другого выхода, но что он навсегда сохранит к Марии чувства любви и благодарности.
Княжна
В следующие дни все шло обычным порядком, и Александр начал успокаиваться. Он часто вспоминал о М. Э., но эти мысли все меньше и меньше рвали душу. Он готовился к встрече с Дагмар. И каждый день виделся с Мещерской. Встречи эти были радостные, походившие на те, в давние времена, когда они были лишь добрыми друзьями. Затем была краткая поездка с родителями в Москву, где были и торжественные выходы в Кремле, и посещения московских святынь, и беседа с митрополитом Филаретом. Там душа «пришла в равновесие».
Вернувшись в Петербург 28 мая, горячо, со слезами молился у могилы милого Никса в Петропавловском соборе. Прошло всего чуть больше года, как дорогого брата не стало, а так много уже переменилось. Ведь если бы Николай был жив, то, может, и у него была совсем другая судьба, а ему бы наверное не пришлось переживать тяжелые мучения.
Отъезд в Данию был назначен на 29 мая. Утром того дня он встретился в парке с М. Э., и они сердечно простились. В половине десятого утра была обедня, а затем пошел прощаться с обер-гофмейстериной графиней Тизенгаузен. Войдя в длинный коридор лицейского корпуса, здания, примыкающего к Большому Царскосельскому дворцу, где раньше размещался известный Царскосельский лицей, а теперь жили придворные служащие и фрейлины, он увидел Мещерскую, направлявшуюся к себе.
Что-то с ними вдруг необычное случилось. Прозвучали какие-то слова, затем взялись за руки, вошли в первую попавшуюся пустую комнату. Княжна бросилась на шею Александру, и они слились в страстном поцелуе.
Время остановилось. Стояли обнявшись и трепетали, и целовались, целовались без конца. То, о чем он мечтал давно, о чем грезил в своих юношеских мечтаниях, сбылось. Милая М. Э. была в его объятиях. Она принадлежала ему и страстно призналась, что всегда любила только его одного и никого никогда больше не любила. Это была радость великая, горестно-сладостная радость. Однако им не суждено быть вместе. Судьбу нельзя выбрать и переиначить.
Они простились. Ему надо было спешить на яхту «Штандарт», отправлявшуюся из Кронштадта. Его уже ждали, и времени было в обрез. У Марии теперь
В следующий раз их пути пересекутся через год, уже в Париже, куда Цесаревич приедет с отцом по приглашению императора Наполеона III. Там, «в столице мира», он увидит ее в доме княгини Чернышевой, а вскоре узнает, что княжна помолвлена с молодым и богатым Павлом Демидовым, князем Сан-Донато (1839–1885). Он будет рад за нее и искренне пожелает ей счастья.
А еще через год до него дойдет скорбная весть, что Мария, родив сына Элима, умерла на следующий день в тяжелейших муках. Ей было всего 24 года. Ему об этом подробно расскажет Саша Жуковская, с которой Александр не раз будет вспоминать ушедшие времена, дорогую М. Э., эту сладкую тайну юности.
Александр Александрович не посвятит в эту тайну жену, свою Минни, с которой был всегда откровенен и которую любил больше всего на свете. Может быть, боялся обидеть, а может быть, стеснялся показать слабохарактерность.
Когда через несколько лет его младший брат Алексей влюбится в Сашу Жуковскую и та ответит ему взаимностью, а отец категорически запретит третьему сыну Алексею (не престолонаследнику) вступать в морганатический брак, то человеческое сочувствие Александра и Минни будет на стороне несчастных влюбленных.
Однако как Цесаревич Александр осудит намерение брата, собиравшегося пренебречь святым чувством долга во имя женщины. Уже став Императором, он пожалует сыну Великого князя Алексея Александровича и Александры Жуковской Алексею Алексеевичу (1871–1932) титул графа Белёвского. Но это уже ничего исправить не сможет. Жуковская выйдет замуж без любви и навсегда уедет из России, а Великий князь Алексей останется холостяком.
Будущий царь Александр III никогда не забудет ту, первую свою любовь. Много раз будет вспоминать и размышлять над такими удивительными событиями своей жизни. Пройдет всего несколько месяцев, он женится и станет воспринимать себя и свое поведение весной 1866 года критически. Первого января 1867 года запишет в дневнике: «Много я переменился в эти месяцы, но все еще много остается переделать в самом себе. Часто молодость заставляет забывать мое положение, но что же делать, ведь раз только в жизни бываешь молод». Цесаревич с трудом учился сложному искусству самообладания.
Глава 6
Незабываемый июнь во Фреденсборге
29 мая 1866 года, в 3 часа пополудни, от рейда Кронштадского порта отошла Императорская яхта «Штандарт», сопровождаемая кораблем «Олаф». Море было относительно спокойным, и качка небольшой. Цесаревич так устал за последнее время, что отправился спать в тот день рано, и хотя долго не мог уснуть, но спал крепко.
Проснулся довольно поздно, около 9-ти, и, приведя себя в порядок, поднялся пить кофе в кают-компанию. Там уже собралось все небольшое общество: Великий князь Владимир Александрович, граф Перовский, Бака Барятинский, офицеры экипажа. Затем курили, обсуждали всякие разности, гуляли по палубе. Позже Александр читал, а перед обедом, как всегда, немного вздремнул. Потом пили чай, опять курили, болтали, а после Цесаревич поиграл на корнете.