Мария Стюарт
Шрифт:
Явление четвертое
Мария, Кеннеди.
К е н н е д и
Такую дерзость вам сказать в лицо!
Какой нахал!
М а р и я (в раздумье)
В дни нашего величья
Мы слишком жадно слушали льстецов.
Теперь, в несчастье, Анна, справедливо —
Выслушивать одни упреки
К е н н е д и
Вы приуныли, леди? Оживитесь.
Из нас двоих вы первая всегда
Внушали бодрость мне, я вас журила
За вашу ветреность, а не за грусть.
М а р и я
Я вижу вновь забрызганную кровью
Тень Дарнлея, тень мужа моего.
Он встал из склепа. Он не примирится
Со мной вовек, пока не до конца
Исполнится моих страданий мера.
К е н н е д и
О, что за мысли!
М а р и я
Ты забыла, Анна,
А я ведь это помню хорошо, —
Что нынче годовщина злодеянья,
И в этот день я каюсь и пощусь.
К е н н е д и
Не надо шевелить воспоминаний.
Вы искупили эту смерть давно
Терзаньем долголетним. Властью церкви
Вам небо отпустило этот грех.
М а р и я
Однако, несмотря на отпущенье,
Мой муж в крови опять передо мной.
Мне от него ничем не оградиться —
Ни звоном колокольным, ни крестом.
К е н н е д и
Не вы его убили, а другие.
М а р и я
Я знала, я убийство допустила,
Я в сети смерти завлекла его.
К е н н е д и
Вас извиняет юность лет. Вы были
Так молоды.
М а р и я
Была так молода
И на всю жизнь взяла вину такую.
К е н н е д и
От бешенства вы были вне себя,
Задетые его высокомерьем.
Вы в люди вывели его из тьмы,
Возвысили его своей любовью,
Из вашей спальни возвели на трон
И осчастливили неизреченным
Блаженством дивной близости своей.
А чем вам отплатил неблагодарный?
Он позабыл, что весь он, целиком —
Великодушных ваших рук созданье.
Он стал вас ревновать, подозревать
И вам непоправимо опостылел.
Исчезли чары, отрезвел ваш взор,
Вы стали избегать его
А он, презренья общего предмет,
Постиг ли он значенье перемены?
Страдал ли он? Старался ль возбудить
Участье в вас? Просил ли он прощенья?
Нет, он задумал твердость показать,
Разыгрывая вашего владыку,
И на глазах у вас велел убить
Синьора Риццьо, вашего любимца.
Вы только кровью с ним сочлись за кровь.
М а р и я
За это воздадут мне тоже кровью.
Ты мне читаешь смертный приговор,
Стараясь выгородить.
К е н н е д и
В миг убийства
От страсти вы не помнили себя,
Вы бредили, вы удержу не знали,
Вас все заставил в мире позабыть
Поработивший вас губитель Ботвель.
Он чарами и адским колдовством
Вас одурманил.
М а р и я
Чары заключались
В соединеньи слабости моей
С его мужскою смелостью и силой.
К е н н е д и
Он к сатанинской помощи прибег,
Чтобы совсем затмить ваш светлый разум.
Вам все на свете стало нипочем —
И дружеские предостереженья
И страх приличий. Вас оставил стыд.
Вам изменила скромность. Ваши щеки,
Застенчивостью рдевшие всегда,
Теперь пылали пламенем желанья.
Он вас своим бесстыдством заразил.
Над всем смеясь, всему бросая вызов,
Вы предали огласке свой позор.
Вы дали королевский меч шотландский
Перед собой по улицам нести
Убийце, за которым вслед гремели
Проклятья Эдинбурга; караул
Приставили к парламенту, оружьем
Советников заставив оправдать
Виновника убийства, и в придачу —
О Боже!..
М а р и я
Продолжай: пред алтарем
С убийцею соединила руки.
К е н н е д и
Ни слова более. Пусть этот шаг
Покрыт молчаньем будет. Ваш поступок
Достоин падшей женщины. Но вы
Не падшее созданье. Ваша мамка, —
Я знаю, как податлива к добру
Природа ваша, как душа стыдлива.
Вы — легкомысленны, вот ваш порок.
То было наважденье злого духа,
Оставившее черное пятно.
С тех пор проступков вы не совершали,
Исправились, — я в этом поручусь.
Так соберитесь с духом, успокойтесь.
Пред Англиею нет у вас вины.
Вам не судья ни в чем Елизавета.
Вас силой держат тут, и слава вам,
Что вы пред беззаконьем их стоите
Во всеоружьи вашей правоты.
М а р и я