Марш Мендельсона на бис
Шрифт:
– У нее сегодня сняли, – кивнул Вова. – Но ее отпечатков – в смысле свежих – у Игорюни нет. Ты, наверное, хочешь спросить, почему она тебе не позвонила и не предупредила, что мы можем появиться? Так ей не дали. И с ней еще беседуют.
Я рявкнула что-то про Тамаркину беременность и про то, что, если Вова, Толя и компания доведут мою подружку до выкидыша, я их с дерьмом смешаю и отрежу яйца. Вова невозмутимо заметил, что по другим странам летать моя подружка может, причем не опасаясь за свое здоровье, а как с правоохранительными органами побеседовать и помочь им в расследовании, так сразу беременна.
Я
– Но мы должны были с ней поговорить, – промямлил Анатолий Леонидович.
Вот так всегда. Обрабатывают тех, до кого могут добраться, а преступников кто ловить будет? Некому, все заняты допросами мирных граждан. Я как раз вспомнила про вчерашний ночной звонок и спросила, какие мероприятия проводятся по поиску моего свекра. Анатолий Леонидович тут же стушевался, заерзал в кресле, но ему на помощь пришел Вова, в очередной раз поинтересовавшись, не прорезался ли Тимофей.
– Да я бы тогда вас не спрашивала, как ведутся поиски! – взорвалась я. – Тимофей бы сам примчался спасать отца. И, как мне кажется, у него бы это лучше получилось.
Я кипела гневом, Анатолий Леонидович тут же проникновенно заговорил про бедственное положение органов и что я должна понимать, я сама видела, как трудно им приходится, ну и так далее, и в таком же духе.
Я вспомнила про вопрос, который давно хотела задать, и поинтересовалась у Анатолия Леонидовича, из одного ли ствола застрелили Маринку и Ольгу Дмитриевну. Он сказал, что из тел обеих извлекли пули, которыми стреляет принятый на вооружении армии США пистолет итальянской системы «беретта». И рядом с трупом Марины тоже валялась «беретта», но стреляли из другого… Орудие убийства убийцей оставлено не было, а значит, можно ожидать, что оно будет использовано еще раз. И вообще в последнее время слишком уж часто эти самые «беретты» стали попадаться капитану Туляку: рядом с трупом Марины, Ольги Дмитриевны, Анзора Абрашидзе.
– Есть еще одна «беретта», – заметил Вова и многозначительно посмотрел на меня.
– Какая еще? – оживился Туляк.
– Скажем так: проходит по одному параллельному расследованию, – медленно произнес Вова, уходя от прямого ответа. – Не забивай голову, Толя. Если потребуется, конечно, дадим взглянуть. У нас вообще такое впечатление сложилось, что кто-то ввез в город целую партию.
Я тут же вспомнила, как Глазков говорил мне, что Ромаз Георгиевич в последнее время заинтересовался и оружием. Но вот вел ли он учет продаж? И где этот учет хранится? Может, стоит отдать красную папку Вове и Илье Михайловичу? Пусть сами переводят с грузинского. С другой стороны, а не подставлюсь ли я еще больше, если отдам ее теперь? Как объяснить, почему не отдала раньше?
– Ладно, давайте к последнему делу, – устало сказала я. – Игорь выживет?
– Надеемся, – ответил Вова. – По крайней мере, делается все возможное. В
Я тут же прикинула, что наша поездка в Австрию вполне может отмениться, потому что до воскресенья после такого отравления Игорюня стопроцентно не отойдет. Или Глазков отправит нас на пару с Вовой? Хочу я этого или не хочу? Что для меня лучше? Вообще-то одного всегда легче обмануть, чем двоих… А я для себя уже запланировала кое-какие мероприятия в Австрии. С другой стороны, Вова может начать увиваться за мной. Приятеля-то с ним не будет. Возможно, Глазков выделит еще кого-то? Или для поездки подходил только Казанский? Я не знала, посвящал ли Вова Туляка в эти планы или нет, но на всякий случай решила пока помалкивать и поинтересоваться нашими дальнейшими планами у Вовы, когда мы останемся вдвоем.
Анатолий Леонидович тем временем достал из сумки, которую принес с собой, полиэтиленовый пакет и стал извлекать оттуда мою порванную одежду… Я пока молчала. Закончив процесс, он спросил:
– Это твое, Катя?
Я не видела смысла отпираться.
– Каким образом?.. – открыли мужчины рты одновременно.
– Следы на Игорюниной физиономии видели?
Они кивнули.
– Вот таким образом. Пока ты, – я повернулась к Вове, – копался в доме моего третьего бывшего.
– И вы?.. Игорь?.. – Вова смотрел на меня расширившимися глазами.
– Катя… – промямлил капитан Туляк.
– Без комментариев! – рявкнула я и подумала, что по возможности не следует давать знать мужикам, имеющим на тебя виды, что ты вступала в отношения с кем-то другим. Причем их знакомым. К тому же совсем недавно.
– Но я ушла из квартиры… часов в девять вечера. И сразу же поехала к себе домой. Где встретилась с тобой, – повернулась я к Вове.
– Да мы тебя ни в чем… – затараторили оба гостя. – Мы просто хотели уточнить… Мы оба решили, что это твоя одежда… И там в квартире много твоих отпечатков… В спальне. И на простыне… ну ты понимаешь… Но…
Я перебила этот поток, лившийся из обоих, попросила говорить четко, по-военному, и постараться без заиканий для начала рассказать мне, какую версию случившегося они выдвинули.
Версия была весьма любопытной. Но подтвердить ее или опровергнуть сможет только Игорь, за жизнь которого сейчас борются врачи.
К Игорю пришел какой-то человек, которого он знал. Или убедивший его в том, что им следует переговорить с глазу на глаз. Игорь согласился – явно были представлены достаточно убедительные аргументы. Человек пришел с водкой.
– Кстати, Анзор ее не пил? – спросила я.
Оба покачали головами.
Игорь с гостем выпили. По идее, в инфекционной больнице следует ожидать нового клиента.
– А не поздно уже? – спросила я. – Собутыльник-то мог вполне отдать концы. Игоря нашли, а его нет. И точка.
Конечно, тех, кто уже поступил по «Скорой», проверили, но ни одной подходящей кандидатуры не обнаружили. Игорь пока ничего сказать не может.
– А если гость не пил? – задала вопрос я.
– Игорь никогда не пьет один, – заметил Вова. – И опять повторяю: такую дрянь он взял бы в рот, только если бы ему зачем-то понадобился собеседник. Очень понадобился. Ну не обидеть, что ли… Пили оба.