Марш по джунглям
Шрифт:
– Что же это могло быть? – вопрошала Косутик, обследуя внутренность палатки. Какое-то существо умудрилось проскользнуть в нее и затем выползти, не издав при этом ни звука.
Эти специализированные небольшие походные палатки, рассчитанные на одного человека, по форме напоминали обычные многоместные. Несмотря на малый размер, внутри было достаточно места, чтобы разместиться бойцу вместе с необходимым скарбом. Кто же убил гренадера и не оставил при этом совершенно никаких следов?
– Это… очень похоже на… летучую мышь, – осторожно заметила девушка. – Просто ничего больше в голову не приходит.
– Летучая
– Да, сэр, – продолжала Д'Эстрис. – Мне показалось, что я услышала шорох, очень похожий на шум крыльев. Я огляделась, но ничего не заметила. – Девушка помедлила и взглянула на сосредоточенные лица командиров. – Я понимаю: возможно, это звучит странно…
Панер кивнул и огляделся.
– Замечательно. Всего лишь летучая мышь. – Он глубоко вздохнул и опять посмотрел на тело. – Говоря откровенно, капрал, все же, наверное, это было существо из другого мира, о котором мы ничего не знаем?
– Заверните тело, – сказала Косутик. – Утром мы похороним его с надлежащими почестями.
Тела умерших бойцов полагалось сжигать, чтобы не таскать с собой лишний вес. После кремирования пакет с останками сворачивали в трубочку так, что он становился похожим на легкий и компактный спальный мешок.
– Летучая мышь, – продолжал бормотать Панер, качая головой.
– Не переживайте так сильно. – Гиляс положил руку на плечо Д'Эстрис. – Мы на чужой планете. Возможно, здесь действительно есть кровососущие крысы – кто его знает. – Лейтенант вырос в горах Колумбии, где к летающим кровососам давно привыкли. – На Земле попадаются летучие мыши куда страшнее…
– Возможно, это самые настоящие вампиры, – неуверенно проговорила девушка.
Утро не сулило облегчения. Изматывающие ночные переживания сменились не менее тягостным ожиданием неизбежной жары: неумолимое светило уже простирало свои щупальца-лучи. Отдав должное погибшему и свернув лагерь, процессия двинулась дальше – вниз, в долину, в лесистые дебри предгорья.
Маршрут проходил по западной окраине горной цепи. Дорога шла высоко над уровнем моря. Роджер опять оказался рядом с Кордом. Вышли ранним утром, когда было еще довольно прохладно. Из-за низкой температуры мардуканец шагал медленно – холоднокровные вообще не приспособлены к холоду. Но мало-помалу день набирал силу, солнце уже выглядывало из-за горных вершин, неся с собой привычную жару. Шаман, окончательно проснувшись, оживал на глазах. Принц даже услышал, как мардуканец смеется.
– Наконец-то оставляем эти чертовы горы, – восклицал туземец.
Дорого неуклонно спускалась вниз. Когда миновали зону облаков, влажность резко повысилась. В сочетании с невыносимой жарой атмосфера напоминала парную баню, что, естественно, не поднимало настроения.
Крутой спуск плавно перешел в небольшое плато, и принц смог не торопясь рассмотреть открывавшуюся внизу панораму. На образование долины повлияли, скорее всего, два фактора: сточные воды и последующее оледенение. По-видимому, определенный геологический период планеты характеризовался значительно более низкими температурами. Открывавшаяся взгляду долина была великолепна.
В центре ее красовалось небольшое прелестное озерцо, площадью в полгектара, куда с окрестных скальных стен стекали многочисленные ручейки. Просматривался также главный, довольно высокий, многоярусный водопад, исток которого скрывался
Верхнюю и нижнюю оконечности долины окаймляли так называемые морены, небольшие нагромождения камней, оставшиеся, по всей видимости, с ледникового периода. Верхняя морена словно предназначалась для постройки на ней роскошной виллы, с потрясающим видом на озеро и лес. Ступенчатые скальные стены, окружавшие долину, возникли, очевидно, в результате горообразования, а многочисленные пласты когда-то очень-очень давно были частью морского дна. Роджер сразу приметил богатые залежи каменного угля и железных руд. Долина, очаровательная сама по себе, таила неиссякаемые запасы ценнейших месторождений.
Корд, пожалуй, единственный, кто не разделял восторги чужестранцев, заметив, что подобная долина для любого пенистого – мрачный круг ада.
– Ну, я не знаю, – возражал принц. – Лично мне здесь нравится. Я очень люблю горы: они раскрывают душу планеты – конечно, если ты знаешь, что ищешь.
Тьфу, – фыркнул Корд. – Чем это место так приятно для людей? Пищи нет, жуткий холод, сухость, как после пожара. Тьфу!
– На самом деле, – не соглашался Роджер, – для геологии это просто находка.
– Что такое «геология»? – спросил шаман, направляя копье в сторону скал. – Дух камня? Или что?
Теперь уже Роджер не выдержал и засмеялся. Он уже сдернул с головы свой шлем и с наслаждением оправлял волосы. Завязав их пучком, принц стал выглядеть гораздо симпатичнее. Однако вопрос мардуканца его заинтриговал.
– Это скорее изучение скал. Во время учебы в колледже меня очень интересовала геология. – Роджер вздохнул и поглядел на неотступно следовавших за ним телохранителей. – Если бы я не был принцем, то, наверное, стал бы геологом. Бог не даст соврать, я всегда этим увлекался.
Корд рассматривал его какое-то время.
– Рожденные вождями не могут быть шаманами. А шаманы, в свою очередь, не могут стать охотниками.
– Почему бы и нет? – возмутился Роджер, неожиданно потеряв контроль над ситуацией и замахав руками в сторону плетущихся сзади людей. – Я просто никогда не просил об этом! Если я захочу… я… ну… я не знаю, что бы я сделал. Но все равно было бы по-моему! Не будь я его королевским высочеством принцем Роджером Рамиусом Сергеем Александром Чангом Макклинтоком!
Корд с высоты своего роста поглядел пару секунд на макушку головы юного вождя, видимо, решаясь на что-то, затем выхватил из-за пояса нож. Тут же синхронно щелкнули несколько затворов – полдюжины ружей нацелились на Корда. Не обратив на это никакого внимания, туземец подкинул нож вверх, поймал его за длинное лезвие и ощутимо стукнул принца кожаной рукоятью по голове.
– Ох! – Роджер схватился за голову и с испугом взглянул на мардуканца. – Зачем ты это сделал?
– Прекрати вести себя как ребенок, – серьезным тоном произнес шаман, по-прежнему игнорируя наставленные на него стволы. – Некоторые рождаются великими, другие – ничтожествами. Никто не способен выбирать, кем он должен родиться. Причитать же и хныкать по этому поводу впору только капризной бабе, а не величайшему мужчине всех народов! – При этих словах мардуканец опять подбросил нож в воздух и, поймав, убрал его в ножны.