Марш по джунглям

Вебер Дэвид

Подсоединив к контакту сверхпроводимый провод, Панер залепил место соединения кусочком жевательной резинки.

– Резина затвердеет, когда пойдет ток, – улыбнулся командир. – А вы, небось, подумали, что на меня блажь напала? – добавил он, выдувая изо рта пузырь.

Из взятых на пробу тридцати плазменных конденсаторов у шести наблюдался один и тот же изъян: если сила тока резко возрастала, конденсаторы начинали барахлить. При предельных нагрузках они бесповоротно ломались с уже известными последствиями.

И, похоже, вся эта партия

пришла от одного производителя.

– Мать твою!.. – капитан Панер выдул очередной пузырь и зловеще улыбнулся.

– На стенках конденсатора видны микроскопические повреждения, – сказал Поертена, следя за показаниями осциллографа. Какая-то маленькая букашка ползала по экрану, но оружейник ее даже не замечал.

– Короче говоря, если резкого скачка напряжения нет, то все прекрасно, – Джулиан покачал головой. – Если произошел скачок, но конденсатор исправен, то также будет все замечательно. Если не то и не другое, тогда… сами понимаете.

– Верно, – сказал Панер. – Хорошо. Испорченные конденсаторы можете выбросить, оставьте лишь пару штук. Когда вернемся на Землю, я думаю, что ее величество повесит половину субподрядчиков.

– Когда управитесь, – продолжал капитан, – соберите лучшие плазменные ружья вместе. Чем больше, тем лучше. Проверьте каждую деталь, каждое соединение. Затем упакуйте их в герметичные мешки и проследите, чтобы туда не попала влага.

Джулиан поморщился.

– Потеря плазменных пушек не сулит ничего хорошего, босс.

– А что я могу сделать? Я не хочу потерять из-за них еще одно отделение. Будем держать их в резерве, пока не возникнет острая необходимость.

– Нам потребуется еще время, чтобы их собрать, – сказал Джулиан.

– Я пришлю вам помощников. У вас в запасе два дня – сегодня и завтра.

– О'кей, – Поертена утвердительно покачал головой. – Ваш чертов трюк замечателен. Где вы ему научились?

– Парень, мне уже семьдесят два, – заметил капитан. – Наверное, это кое о чем говорит.

Костас Мацуга всегда с удовольствием кашеварил для небольшой компании, но приготовить обед для такой массы народа было непросто. Особенно если не разбираешься ни в приправах, ни в продуктах. Но шустрый лакей знал свое дело. Когда отряд встал лагерем, у него было достаточно времени для экспериментов. Он знал, что бойцы уже жаловались по поводу однообразия меню, но он не осуждал их за это. Поскольку времени по вечерам обычно не хватало, а нужно было успеть приготовить большое количество еды, Костас «заладил» готовить тушеное мясо почти каждый день. Появилась даже расхожая шутка: «У нас каждый день разная еда – сегодня мясо с рисом, а завтра рис с мясом».

Солдатом лакей, естественно, быть не мог, но прекрасно понимал важность правильного питания для поднятия боевого духа людей. Хотя Костас в основном придерживался той точки зрения, что в большом котле всегда должно быть густо, это не означало, что он готовил одно и то же.

Мардуканцы выращивали, но почти не применяли в пищу

овощ, слегка напоминавший помидор. Мацуга закупил большую партию этих плодов и теперь кипятил их в котле, в который предварительно бросил что-то типа перца и пучок местной травы перуз, а также насыпал коричневатых диких бобов, по виду напоминавших чечевицу, весьма распространенную в Ку'Нкоке. От блюда шел довольно аппетитный запах. Впрочем, если блюдо окажется несъедобным, всегда можно переиграть и быстренько сварганить снова… ячменный рис с тушеным мясом.

Подошедшая Диспреукс наклонилась над котлом и принюхалась.

– Божественный запах, – произнесла она.

– Спасибо, – просиял Костас, помешал варево деревянной ложкой и снял пробу. – Переложил перузы, похоже, – едва выговорил он, замахав рукой у рта.

Ручная ящеропсина умиротворенно дремала на крошечном, освещенном солнцем пятнышке под тентом, но от звона ложки о стенки котелка она проснулась, вскочив на все свои шесть ног, и стремглав поскакала на запах. Костас извлек небольшой кусочек мяса и бросил ящерке. Юркое животное чем-то напоминало вечно голодную собачку, без разбора уплетавшую все, что ей перепадало. За время, прошедшее после ухода отряда из деревни Корда, она уже успела прилично вырасти. Если так пойдет и дальше, то скоро она превратится в настоящего гиганта.

Диспреукс оглянулась и, понизив голос, обратилась к лакею.

– Можно задать вам один нескромный вопрос? – произнесла она серьезным тоном.

Костас наклонил голову в сторону, затем утвердительно кивнул.

– Разве я могу нарушить доверие леди? – произнес он, и Диспреукс сдержала смешок.

– О, сэр. Какая же я леди. Леди и любопытство несовместимы.

– Не преувеличивайте, пожалуйста. Однако каков ваш вопрос?

Диспреукс еще раз огляделась, затем посмотрела на котелок, чтобы не встретиться со взглядом лакея.

– Вы ведь давно знаете принца, не правда ли?

– Я стал его слугой, когда ему было лет двенадцать, – ответил Костас. – До этого я числился главным лакеем императорской семьи. Вот так. В общем, до некоторой степени я знаю Роджера.

– Он гей?

Костас аж хрюкнул. Не потому, что вопрос был неожиданный, – он, собственно, почти уже ответил на него – а потому, что этот, в принципе, совершенно безобидный вопрос задала такая чувствительная и далеко не глупая амазонка.

– Нет, – Костас не мог сдержать улыбки. – Не гей.

– Что вас так рассмешило? – спросила Диспреукс. Она ожидала любой реакции, но только не смеха.

– А то, что вы даже не догадываетесь, сколько раз мне приходилось отвечать на этот вопрос, – улыбался Костас. – Или выслушивать подобные сплетни. Но, с другой стороны, я нередко слышал и прямо противоположное мнение. Принца частенько домогались «голубые», возможно даже гораздо чаще, чем девушки, и его реакция на непрошеных ухажеров была однозначной.

– Ну, и как же мне быть? – спросила она осторожно.