Маршал грозового мира

Юста

Даже несмотря на сильную усталость, спал Мальс довольно чутко, и внезапный топот по коридору не мог не разбудить его. Дверь с шумом распахнулась, и на пороге появился всклокоченный и встревоженный… Эвальд Мистераль.

— Что случилось? — сон моментально пропал, и Хор сел на постели, с недоумением глядя на неожиданного гостя.

— Виорди убили, мою сестру, — выдохнул наследник Мистералей.

— Я так понимаю, вы из-за этого примчались в особняк Маршала с таким шумом? Но как вы вообще прошли сквозь двери? — в тоне Мальса осуждения не было, хотя он и не понимал проснувшегося вдруг в Эвальде волнения.

—

Э… Я… — смутился тот, и на лице мелькнуло озадаченное осознание. — Меня горничная впустила, — выпалил молодой Мистераль, но Хор уже успел понять, что он врет.

— Нет, все не так, — покачал головой Мальс. — Никакая горничная вас не впускала, вы вошли сами. И потрудитесь объяснить, как вам удалось взломать защиту Эссентессеров.

— Я просто вошел, я ничего не знаю, — с неожиданной злостью ответил он. — Вас это заботит больше смерти моей сестры?

— Я знал, что, скорее всего, этой ночью кто-то умрет, — вздохнул Хор, вставая. — Печально, что это оказалась ваша сестра. Однако вам следовало бы обратиться к майору Тровену, а не ко мне. Я не детектив, а вдобавок ещё и проспал сегодня не более часа.

— Вы друг Раль, — глухо ответил Эвальд. — Вы — тот, кто способен ей помочь, а ей сейчас очень плохо. Прошу вас, идемте.

— Я иду, — кивнул со вздохом Мальс. — Так вы сказали майору или ещё нет?

— Нет, — с легкой растерянностью произнес наследник Мистералей. — Надо бы, да…

— Бегите сейчас в полицию и просите его, чтобы лично осмотрел место происшествия. Я доберусь, как смогу. Ведь все же… произошло в вашей квартире, верно?

— Верно, — с тоской отозвался Эвальд. Несколько секунд постоял, глядя куда-то в стену, а затем развернулся и кинулся обратно по коридору, а Мальс принялся одеваться, отгоняя набегающую дрему.

Он уже тысячу раз успел понять, что наследник Мистералей не так-то прост, как кажется на первый взгляд. Но его умение проходить сквозь защищенные самим Маршалом двери не могло не изумлять. Вот сейчас Хор по-настоящему удивился, потому что только сейчас проснувшийся разум это осознал. Похоже, в семье Мистералей водились очень серьезные таланты. Маршалу следовало узнать об этом как можно скорее, но сейчас на первый план выходило убийство Виорди, напрочь рушащее часть теории Мальса — ту часть, которая касалась медного шлема.

Вряд ли Рондер заказал убийство собственной дочери, особенно накануне свадьбы, особенно накануне свадьбы с Эссентессером. Каким бы паскудным характером Хоуэрс ни обладал, связь с правителями давала семье Мистераль немалые преимущества — так зачем же все портить? Значит, названый отец Раль не имел никакого отношения к убийствам. Как и Бьюкенен. Все, кого Хор особо подозревал, оказались невиновными. А кто же тогда виновен? Люди Байониса проверили всех, и никто из подозреваемых дом не покидал. Разве что Хоуэрс, но он тоже мог сидеть тихо, просто Мальс не успел выслушать доклад Раль о её ночном бдении.

Откатившееся было желание спать навалилось с новой силой, и пришлось пройтись до ванной комнаты и подставить голову под струю ледяной воды, чтобы хоть как-то решить эту проблему. Почувствовав себя более-менее бодрым, Хор наскоро вытер волосы висевшим тут же полотенцем и направился через низенькую дверь к выходу из особняка.

На улице все же было довольно холодно, и, хотя это отрезвляло, он все же побеспокоился

за частично мокрую голову — простуду не интересовало, каким делами человек занимается и ради чего забывает про здоровье, она просто наваливалась и начинала портить жизнь. Шляпу Мальс не надел, а возвращаться не хотел, поэтому только припустил по центральной улице, чтобы скорее добраться до дома, где проживали прибывшие в Квемеру Мистерали.

Когда Хор подошел к тому зданию, то уже увидел рядом с ним полицейский автомобиль и распахнутую настежь дверь. Майор Тровен успел сюда раньше Мальса, потому что передвигался не пешком. С неба пару раз капнуло, словно сама природа сопереживала потере Мистералей. Сопереживала, как же… Если бы после каждой смерти шел дождь, люди никогда не видели бы ясного неба.

Хор поднялся на второй этаж и прошел в милую квартирку, где этой ночью свершилось убийство. Его встретила Илана, вся бледная. её губы чуть подрагивали, произнося робкое: «Доброе утро». Может, после смерти Мальса Хорана в его семье и устроили бы только официальный траур, но здесь погибшую по-настоящему любили, в том числе и едва-едва вернувшаяся Адилунд. Кто-то в свое время сказал: «Таков закон равновесия: чтобы пришел один, обязан уйти другой». Разумеется, этот закон, даже если бы он существовал, исполнялся не всегда, но вот здесь проявился во всей красе.

***

Рано утром возвращаясь домой и практически не желая спать, Хемена Ричардель была почти полностью уверена в том, что ей не следует принимать предложение Толла и ломать устоявшуюся жизнь. Да, оставлять все так, как есть, она тоже не собиралась, но устраивать настолько кардинальные изменения, руководствуясь словами едва знакомого человека, выглядело по меньшей мере безрассудно.

Хемена шла к общежитию, намереваясь окончательно выспаться там, но какой-то внутренний порыв заставил её свернуть к самому величественному зданию Военной Академии, хотя сам Маршал разрешил ей пропустить сегодня занятия. И направились ноги не куда-то, а прямиком в кабинет ректора.

— Хемин, — как всегда, приветливо заулыбался Сольсетен. Ей стало противно.

— Для чего я вам нужна, а?

Ректор не ожидал подобного вопроса прямиком в лоб, поэтому полминуты изумленно смотрел на Хемену, пытаясь понять, что с ней происходит.

— Я просто хочу помочь, — наконец произнес Сольсетен, и она поняла, что у Толла этот момент выходил гораздо лучше.

— Не надо мне лгать, — с горечью произнесла Хемена. — Скажите: для чего в самом деле я вам понадобилась? Вы хотите взять меня в жены? Или просто держать в зависимом положении, получая от этого удовольствие? Ну же, просветите меня, какой именно жертвой хотите меня сделать.

— Я ничего подобного и не собирался устраивать, — всем видом господин ректор выражал оскорбленное достоинство.

— Да не лгите, — повторила Хемена.

— А я и не лгал, — выражение лица Сольсетена стало жестким, и он откинулся на спинку кресла. — Я не хотел ни первого, ни второго варианта. Мой брат умудрился стать активной стороной в брачном договоре с Мистералями, и я решил свести вас, двух Ричарделей, соответственно документам и условиям жизни. Учитывая все тонкости вашего положения, вы бы стали прекрасной парой моему брату, поскольку участвовали бы ещё в одной сделке, нашей с вами, и вели бы себя покорно.