Маршал Шапошников. Военный советник вождя
Шрифт:
Однако ни здесь, ни в штабе 57-го особого корпуса, расположенного в поселке Тамцак-Булак, ничего конкретного не было известно: командовали по телефону. Близ района действий не оборудовали командный пункт, не протянули туда линий телефона и телеграфа. Побывав там и оценив на месте обстановку, Жуков сообщил наркому обороны о своих выводах: необходимо укрепить плац-
283
дарм на правом берегу Халхин-Гола, где можно ожидать нападения противника, и одновременно подготовить контрудар из глубины. После недолгого совещания с Шапошниковым, Ворошилов принял эту программу действий, отдав приказ о назначении командиром корпуса
В следующей телеграмме наркому Жуков просил усилить авиационные части и артиллерию, а также выдвинуть ближе к границе три стрелковых дивизии и одну танковую бригаду. Ворошилов передал запрос на рассмотрение в Генштаб. Все предложения были приняты. Шапошников не сомневался, что превосходство японцев в воздухе может сыграть решающую роль в предстоящем конфликте. В юго-восточной части Монголии преобладают степные просторы, полупустыня. Любые передвижения наших войск, особенно днем, без труда может контролировать авиация противника, уничтожая людей и технику на марше. А на подходе к границе частям Красной Армии надо форсировать реку, а все переправы японцы смогут беспрепятственно бомбить, если им это позволить. Одной лишь противовоздушной обороной тут не обойдешься.
Учитывая все это, Шапошников распорядился направить в район ожидаемых боев крупные авиационные части, включающие модернизованные И-16 и «Чайки», а также группу опытнейших летчиков, среди которых было более двадцати Героев Советского Союза, отличившихся в сражениях в Испании.
22 июня Жуков сообщил: над монгольской территорией произошел воздушный бой. Появилось более ста японских самолетов. Наши летчики встретили их достойно. Попытка бомбить позиции пограничников и провести глубокую разведку была сорвана. Через день японцы повторили массированный налет и снова были вынуждены бесславно покинуть поле боя.
По-видимому, проходила проверка сил Красной Армии перед крупной наземной операцией. 26 июня северо-восточнее поселка Тамцан-Булак у озера Буир-Нур вновь десятки японских самолетов попытались взять реванш за предыдущие поражения. На этот раз их пилоты были более опытными. Однако успеха и они не добились.
Казалось, на этом участке границы противник должен отказаться от нападения. Но, судя по всему, японское командование решило, что монгольские и советские войска готовятся к обороне, используя лишь истребители для противодействия их авиации. Сведения о передислокации советских войск к ним не поступили. Японцы рассчитывали на слабость монгольских частей, малочисленность по-
ш
граничников и отдаленность Транссибирской магистрали, откуда могли прибыть подкрепления.
В ночь на 3 июля японские войска форсировали Халхин-Гол и с севера, проделав 10-километровый переход, внезапно напали на 6-й монгольский кавалерийский дивизион, занимавший позиции на горе Баин-Цаган. Застигнутые врасплох монгольские части пытались оказать сопротивление. Но подходили все новые японские войска, силы были неравны.
Основная группа советско-монгольских войск находилась южнее и восточнее горы. Однако японцы не рискнули продвигаться дальше. Возможно, они надеялись, что под угрозой окружения начнется отвод наших войск. И стали готовиться к дальнейшему наступлению.
Жуков решил их опередить. Тут-то и пригодились навыки, приобретенные во время оперативных военных игр. Оценив обстановку, он не стал дожидаться указаний из Генштаба: приказал поднять по тревоге все резервы, двинуться к горе, занятой японцами, и атаковать с
В 7 часов утра в бой вступила первая группа наших бомбардировщиков и истребителей. Под артобстрелом и ударами с воздуха находилась не только захваченная японцами высота, но и переправа через реку, откуда подходили к ним резервы. Пока преимущество в людях и технике было на стороне врага: около десяти тысяч солдат (у нас — примерно втрое меньше) и сто орудий (против наших пятидесяти). Однако с нашей стороны действовала тяжелая артиллерия, имевшая конкретные цели, тогда как японцы не видели перед собой противника. Их лошади рвались из упряжи, напуганные взрывами и ревом самолетов. Немало солдат было деморализовано. Начальство, рассчитывавшее на эффект внезапности и на растерянность противника, не знало, что предпринять, получив неожиданный отпор.
Тем временем стали подходить наши бронетанковые и моторизованные части. На открытой местности они были заметны издалека. Японцы открыли по ним огонь. Разворачиваться к атаке пришлось под обстрелом. Но и врагам было несладко: вся наша авиация обрушила на них бомбовые удары, пулеметный огонь. В 10 часов 45 минут главные силы танковой бригады двинулись в бой.
285
Японцы отчаянно сопротивлялись. Однако против бронетанковых сил они выстоять не могли. Их окопы и траншеи были оборудованы наспех. К тому же солдаты были измучены и ошеломлены бомбежками и артобстрелами. Хотя и сдаваться они не желали, думая, что русские зверски мучают пленных, прежде чем убить (так убеждала японская пропаганда).
Командующий вторгшейся армией генерал Камацубара в ночь на 4 августа бежал со всем штабом в тыл, на свой берег. После этого мост взорвали японские саперы. Генерал опасался, что советские танки, пробившиеся к переправе, двинутся дальше. Многие японцы бросались в воду и тонули. Склоны горы были усеяны тысячами трупов людей и лошадей, раздавленных танками пулеметов, минометов, орудий, машин. За два дня было сбито 45 японских самолетов.
Генштаб одобрил действия Жукова и предупредил о возможности новых крупных акций со стороны японцев. Группировку советских войск преобразовали в Первую армейскую группу. Непосредственное руководство возлагалось на комкора Г.К. Жукова, дивизионного комиссара М.С. Никишева. А всю фронтовую группу возглавил Герой Советского Союза командарм 2-го ранга Г.М. Штерн.
Шапошников провел в Генштабе обсуждение возможных действий японцев. Предположим, противник решил вновь захватить часть монгольской территории. Что следовало бы сделать в таком случае? Вновь перейти реку? Нет, здесь новая крупная операция обречена на провал: теперь невозможно использовать даже эффект внезапности. Другое дело — прорвать нашу оборону на восточном берегу Халхин-Гола и дойти до реки — естественного рубежа. Для этого придется захватить господствующие высоты и закрепиться там. Правда, территория невелика — около ста квадратных километров. Но даже такое приобретение может на первое время удовлетворить аппетит агрессора. Японское командование непременно попытается взять реванш за разгром у горы Баин-Цаган. Тем более что, как свидетельствуют данные нашей разведки и концентрация крупных авиационных сил японцев, надо ожидать в скором времени нового наступления.