Мартиролог. Дневники
Шрифт:
Появился Араик — оказывается, на Ларису и Ольгу напали хулиганы, когда они поздно возвращались из Шилова. Настолько все изоврались, что я не знаю, что и думать. В пятницу еду их забирать оттуда. Лариса вся в синяках, вся избита. Господи, этот идиот Араик!
Снилась гора — вулкан и собаки.
Нехорошев обещал дать взаймы двести рублей.
«Экономический материализм (марксизм — А. Т.) остается беспомощным перед антиномией свободы и необходимости, которую он носит
Был худсовет по поводу картины Н. Михалкова. Мне тоже пришлось сказать кое-что. Что, мол, пора Никите сделать что-то свое. А Райзманов и Зархи вместе с Панфиловым он уже преодолел. И что он «первый парень на деревне», боящийся стать первым в городе. Я так не сказал, но смысл таков. Беда только, что он не станет первым в городе.
Взял у Лени Нехорошева двести рублей взаймы.
В пятницу беру микрик со студии и еду с Сашей Медведевым, который в свою очередь взял машину у своих друзей.
Вечером был у Джуны, она еще немного больна, когда я пришел, у нее было 37,1. Я ее полечил, стало 36,5. Поучился у нее снимать высокое давление. Вернее, стабилизировать давление.
Сегодня ночью Анне Семеновне было плохо. По рассказу ее, похоже на спазм сосудов головного мозга.
У Джуны встретил Кулиджанова и Али Хамраева.
Еду завтра за Ларисой. Как она там? Только бы она смогла ехать… Саша Медведев поехать не смог: не готова машина, которую отдали в ремонт.
Вечером был у Коли Шишлина. Он хочет завтра позвонить в райком (в Шилово) насчет нашего отъезда и дома, оставленного без присмотра.
Съездил в Мясное и привез Лару и Ольгу. Микроавтобус был с «Мосфильма». Закрыл дом, сарай, баню. Араик сделал ставни так, что пришлось переделывать. Дакус тоже приехал. Теперь мы все дома вместе, слава Богу. Лариса доехала неплохо, вся в синяках. Начал ее лечить.
<…> Лечил Лару, трудно ей, эту ночь не спала.
Вечером был у Джуны, полечил ее немного. И поучился.
Звонила Лора. Письмо, вернее контракт, уже подписан и послан в «Совинфильм».
Звонила Лора. В RAI возмущены появлением нового пункта в кон тракте (по поводу оплаты людей, контролирующих снятый материал), появившегося после того, что было оговорено устно во время приезда итальянцев. Тем самым, итальянцы еще ничего не подписали.
Выяснял в течение всего дня причины паники Тонино. Был у Бориса Александровича. Звонили в RAI. Контракт еще не принят. Короче: в пятницу должен прийти итальянский вариант контракта с небольшими поправками. Подписать же его наши приглашаются в Рим. Я тоже, для того, чтобы сразу же начать работу. Таковы планы. Теперь все зависит от наших идиотов и мерзавцев.
Искал натуру. Нашел хорошую Москву в районе Солянки. И одно место на Яузе. Еще надо:
1. Съездить в Коломенское.
2. Сделать снимки выбранных мест.
3. Высотные здания для съемки сверху.
4. Поискать «поле» с окружного шоссе.
Снимать Москву надо в апреле.
Контракт застрял где-то в дипломатической почте. Сегодня вместо него будет телекс, который я намерен передать Костикову.
От телекса итальянцы тоже отказались, т. к. в четверг письмо будет в Москве, а для телекса нужно специальное разрешение. Короче, надо ждать до четверга — пятницы.
Намечается некоторое количество выступлений в Москве и Ленинграде.
Коля Ш. звонил в Рязань Приезжеву (секр. обкома). Обещали приглядеть за нами.
Сейчас проходит Международный симпозиум по проблемам киношкол, но в приглашении мне было отказано. Ермаш, конечно…
Декабрь 1981
Гололед. С трудом ездили по Москве, выбирая места для съемок. Из-за гололеда не поехал с Сашей Медведевым в деревню спасать трубы в бане.
«Однажды… ко мне на плечо уселся воробей, и я почувствовал в этом более высокое отличие, чем любые эполеты».
NB. «Зеркало».
Забыл: позавчера была встреча со зрителями в Калининграде (150 р.).
Сегодня был на приеме, который устроил Сережа Параджанов в ресторане «Баку». Был Любимов с женой, Тито с Джиной, Белла Ахмадулина с Борисом Мессерером. Кончилось все тем, что Сережа напился, страшно матерился, а затем влез в бассейн в башмаках фотографироваться. Подарил мне дыню.
Звонила Лора из Рима. Тонино беспокоится.
Володя Седов звонил и сказал, что в Риме эпидемия брюшного тифа и лихорадки, вернее, малярия. Страшно. <…>
Получил через бюро Гавронского и с помощью Б. А. итальянский контракт и отправил его, вернее, переправил его Сурикову. Рассказывал ему о предложении ехать в Рим подписывать контракт. И мне с ними, чтобы сразу начать работу. Мне кажется, что Суриков хочет этого, но, конечно, трепещет при упоминании Ермаша.