Машенька ищет Медведя
Шрифт:
— Машка!
– выдыхаю я. Встаю с кресла и распахиваю ей свои объятия.
Она с радостной улыбкой бросается ко мне. Крепко прижимаю ее к себе за талию, зацеловываю родное любимое лицо, руками ласкаю спину, Машка выгибается дугой, вжимается в меня крепче.
Кайф!
— Ты чего злой такой?
– запыхавшись, словно стометровку пробежала, Машка внимательно всматривается в мое лицо.
— Да снова Митя… - ворчу я. Вместо того, чтоб думать о делах я решаю его проблемы.
– Нет в нем ответственности. Зачем в полицию подался? Вот хороший же парень. Толковый,
— Это возраст, - возражает Машка, теснее прижимаясь ко мне. Это действует на меня успокаивающе. Чувствую, что напряжение сдавливающее меня на протяжении последних недель куда-то уходит. Это удивительно, как действует на меня поддержка любимой женщины.
– Когда от его действий будет зависеть жизнь дорогого ему человека, то он перестанет косячить.
— А сейчас мне что с ним делать?
– тяжко вздыхаю, целуя Машку в макушку.
— Воспитывать.
— Я в няньки не нанимался
— Миш, - вздыхает Машка, - быть начальником - это не только приказы раздавать. Нужно принимать участие в жизни своих подчинённых. Ты ведь не только начальник, но и наставник, учитель. Пока ты воспринимаешь его только как сотрудника, он и будет приходить на работу, лишь бы зарплату получать. Вы оба не просто так пошли работать в полицию. У вас обоих есть общая цель. Вот и воспитывай в нем силу духа.
От нежности и восторга Машиного взгляда щемит в груди.
— Ты настоящая женщина, Маш. Как тебе удаётся свести всю злость на нет, сгладить все углы?
— Быть учителем нелегко. Наши профессии немного похожи.
— Ты настоящий соратник, - смеюсь я.
В этот момент я понимаю, что женюсь на этой женщине. Что хочу прожить с ней всю жизнь, воспитывая детей, внуков. Встретить с ней старость.
От волнения сердце скачет как сумасшедшее. Подавляю в себе порыв встать на одно колено и предложить ей руку и сердце.
Сейчас нужно поговорить о другом и я молю всех Богов, чтоб Машка поняла меня правильно. Она такая рассудительная.
Дверь с грохотом открывается, прерывая наше уединение.
43. Машенька
Подскакиваю от громкого звука открывшейся двери и замечаю на пороге привлекательную ухоженную женщину с брезгливым выражением на красивом лице. Ее черты мне немного знакомы, это чувство так неуловимо, но я не понимаю, что происходит. Чувствую, что происходит какое-то событие, не касающееся меня, но очень знакомое Мише, потому что он напрягается и отпускает меня.
— Медведев, ты бы хоть закрывался, когда тискаешься со своими шлюхами, - разлетается по кабинету звонкий недовольный голос.
И тут я отчетливо понимаю, кто эта женщина.
— Леля, будь так любезна, закрой дверь с той стороны, - цедит Миша сквозь зубы. Между ними улавливаю поединок взглядов.
Женщина, ничуть не смутившись закрывает дверь, но не как Миша просит, а проходит по кабинету, огибает меня, словно я невидимка, разглядывая интерьер.
— Ну ты молодец, конечно, - женщина разводит руки в стороны,
– Такой красивый кабинет, все стильно и со вкусом. Лизка помогала с ремонтом?
– щебечет она, приближаясь к Мише и обнимает его. Я стою в стороне, будто на экране телевизора наблюдаю кино.
Миша с раздражением сбрасывает ее руки.
— Леля, какого хрена ты тут делаешь?
— Зашла навестить любимого мужа, а что нельзя?
— Нельзя. Уходи отсюда.
— Миш, - женщина приседает на стул и закидывает ногу на ногу.
– Не горячись так. Мы должны решить наши разногласия ради Лизы. Настало время поговорить по душам. Девушка, - обращается она ко мне. Я словно выхожу из оцепенения и поворачиваю голову на звук ее голоса.
– Освободите кабинет, пожалуйста. Не видите, у нас личный разговор.
— Личный?
– я словно в прострации нахожусь. Переспрашиваю на автомате.
— Конечно личный!
– смеется она.
– К майору жена приехала.
Перевожу изумленный взгляд на Мишу, его зрачки расширяются. На лице отчетливо написана растерянность и вина.
Что происходит?
— Ты ей не сказал?
– звонко смеется эта женщина.
– Ах, да, не нужно посвящать шлюх в подробности своей семейной жизни.
На меня словно ушат дерьма вылили.
— Маша не шлюха, Алена, - Миша злится, выделяет интонацией ее имя, словно провоцирует женщину.
– Это классный руководитель Лизы и моя женщина. А вот ты будь любезна, выйди отсюда. Ты кажется к дочери приехала? Вот и катись отсюда. Лизы здесь нет.
— Жена?
– мой тихий, почти плачущий голос раздается среди канонады их громких голосов тихим шелестом.
— Маш, я тебе все объясню, - выставляет руки вперёд Миша. Умоляюще смотрит на меня.
— Не надо, - сглотнув комок, застрявший в горле, проговариваю убитым тоном.
— А вы та самая… - женщина рассматривает меня пристально с головы до ног.
– Дочка рассказывала мне про вас. Что ж. Ваши услуги больше не требуются, - наконец выносит вердикт она.
– Воспитанием дочери я займусь сама.
И эти слова как контрольный выстрел в голову срывает все мои сомнения.
— Пока, Миш. Желаю счастья.
Разворачиваюсь и выхожу из кабинета. Звуки Мишиного голоса, зовущего меня и другого, женского, осаждающие его, тонут в гулком шуме, что стоит в моей голове.
Это какой-то кошмарный сон. Сейчас я проснусь в своей квартире на любимом шелковом фиолетовом постельном. Миша обнимет меня, прижмёт к себе крепко и скажет, что никогда не уйдет из моей жизни. Не бросит, не даст в обиду.
— Маш, подожди, - нагоняет меня майор возле выхода из здания.
– Она внезапно приехала, я не успел тебе рассказать.
— Ты поэтому сорвался среди ночи? К ней?
– отворачиваюсь, пряча набежавшие слезы.
— Маш, я волновался за Лизу. Неизвестно, чтобы произошло, если бы она не приняла мать.
— А она приняла?
– глотаю ком в горле и понимаю: конечно же приняла. Это же мать.
— Да. Я не могу препятствовать, Маш. Лиза имеет право побыть с матерью.
— Конечно.