Машина бытия
Шрифт:
– Именно.
– Странно, что я никогда раньше не слышал об этом музикроне.
– Доктор, вы много о чем никогда раньше не слышали.
Он облизнул губы.
– Возможно, вы и правы. – Он взял ее за руку и быстро зашагал по дорожке. – Я хочу увидеть этот музикрон.
В Лотоне, Оклахома, длинные ряды сборных бараков изнемогают от зноя на пропеченной солнцем равнине. В каждом бараке – маленькие отсеки; в каждом отсеке – больничная койка; на каждой койке – человек. Барак XRO-29: по коридору шагает психиатр,
– Бейли, назвав эту штуку Скрэмбл-синдромом, они попали в точку. Как будто в каждый человеческий психоз засунули венчик, все перемешали и активировали [3] .
Санитар что-то бормочет, уставившись на психиатра.
Психиатр оглядывается.
– И никакого прогресса в этом деле. Все равно что носить воду решетом.
Дальше по коридору кто-то кричит. Они ускоряют шаг.
Перед Эриком и Колин вырос купол лифта отеля «Гуидак», похожий на опрокинутую на тротуар половинку арбуза. На вершине купола медленно вертелось сине-красное кольцо со словами: «Колин Ланаи, Пит Серантис и музикрон».
3
Одно из значений английского слова “scramble” – смешивать яйца для яичницы-болтуньи. – Примечание редактора.
Перед куполом по тротуару расхаживал, опираясь на трость, хромой худощавый мужчина. Когда Эрик и Колин подошли ближе, он поднял голову.
– Пит, – сказала она.
Мужчина заковылял к ним, стуча тростью по асфальту.
– Пит, это доктор Лэдд. Он слышал о докторе Аманти и хотел бы…
Пит не обратил на Эрика никакого внимания и грозно уставился на Колин.
– Ты что, не знаешь, что нам сегодня выступать? Где ты была?
– Но сейчас всего-то чуть больше девяти. Я не…
– Я был студентом доктора Аманти, – перебил Эрик. – Меня интересует ваш музикрон. Понимаете, я продолжил исследования доктора Аманти и…
– Нет времени! – рявкнул худощавый человек, схватил Колин за локоть и потащил к куполу. Она сопротивлялась.
– Пит, прошу тебя! Что на тебя нашло?
Пит остановился, приблизил лицо к ее лицу.
– Тебе нравится твоя работа?
Она молча кивнула, широко раскрыв глаза.
– Тогда пошли работать!
Колин оглянулась в сторону Эрика и беспомощно пожала плечами.
– Извините…
Пит потащил ее внутрь купола.
Эрик смотрел им вслед и думал: «Какой маниакальный тип… очень нестабильный. Возможно, у него, в отличие, судя по всему, от нее, нет иммунитета к Синдрому».
Он нахмурился, посмотрел на наручные часы, вспомнил, что на десять у него назначена встреча.
– Черт возьми! – Он повернулся и чуть не налетел на парня в форме помощника официанта.
Юноша нервно пыхнул сигаретой, резким движением выдернул
– Лучше найдите себе другую девчонку, док. Эта уже занята.
Эрик посмотрел ему в глаза, одновременно юные и старые.
– Ты здесь работаешь? – спросил он.
Юноша снова сунул сигарету в зубы и сказал, выдохнув клубы синеватого дыма:
– Ага.
Вытащив сигарету изо рта, юноша бросил ее в залив через плечо Эрика.
– У нас сейчас завтрак. Шоу начнется сегодня в семь.
– А мисс Ланаи в нем участвует?
Помощник официанта посмотрел на кольцо над куполом и улыбнулся.
– Док, она и есть шоу!
Эрик снова взглянул на часы и подумал: «Приду сюда вечером». Он повернулся к ближайшему унитубу и сказал:
– Спасибо.
– Если планируете сегодня посетить представление, лучше заказать столик заранее, – сказал помощник официанта. Эрик остановился и оглянулся. Достал из кармана двадцатидолларовую монету и бросил ее помощнику официанта. Тот на лету поймал двадцатку и, рассмотрев ее, сказал: – Это вам спасибо. На какое имя, док?
– Доктор Эрик Лэдд.
Юноша убрал деньги в карман.
– Отлично, док. В шесть я снова выхожу на смену. Так что лично займусь вами.
Эрик вернулся ко входу в унитуб и быстро ушел.
Под пробивающимися сквозь завесу смога лучами солнца лежал побуревший от засухи Лос-Анджелес.
Мобильная лаборатория 31 затормозила перед Больницей Богоматери Милующей, подняв в канаве вихрь сухих пальмовых листьев. Перегруженный турбомотор со вздохом прекратил работу. С одной стороны вышел психолог-японец, а с другой – врач из Швеции. Оба имели удрученный вид.
– Оле, – спросил психолог, – сколько ты уже не высыпаешься?
Врач покачал головой.
– Не помню, Йоши. Должно быть, с тех пор как уехал из Фриско.
Из зарешеченного кузова грузовика послышался дикий, высокий смех, вздох, снова смех.
Врач споткнулся на ступеньках больницы. Остановился. Повернулся.
– Йоши…
– Конечно, Оле. Я позову кого-нибудь из отдохнувших санитаров, чтобы занялись им. – И добавил про себя: «Если таковые еще остались».
По больничному коридору гулял прохладный ветерок. Врач-швед остановил человека с планшетом.
– Сколько по последнему подсчету?
Человек почесал лоб уголком планшета.
– Насколько мне известно, два с половиной миллиона, доктор. Здоровых пока не нашли.
Отель «Гуидак» уходил вниз под залив Эллиотт. Сквозь прозрачный потолок перед гостями представало множество морских существ, заключенных в невидимую для них клетку. Осветительные лучи пронизывали воду, демонстрируя посетителям желтого лосося, лилового окуня, розового осьминога, синюю медузу. В одном конце помещения находилась сцена в виде огромной открытой раковины из искусственного перламутра. Цветные прожекторы озаряли задник лентами пламени и голубыми тенями.