Машина путает след. Дневник следователя. Последняя встреча. Повести
Шрифт:
«Алеша хороший… Хороший… А я дурочка!» — упрекнула себя Варька. Она выглянула в открытое окно и испуганно соскочила с тахты. Напротив, около небольшого дома, дрались пьяные. Один с топором в руке орал на всю улицу: «Всем головы переломаю!» От него шарахались, как от прокаженного.
Неожиданно откуда-то появился Воронов. Он остановился в нескольких метрах от мужчины с топором и смотрел на него.
«Боже мой, он убьет Алешу!»—заметалась по комнате Варька. — Мама!.. Бабушка!.. Куда же они делись?..
— …Отведите его в отдел! — сказал Воронов двум молодым ребятам.
— Ладно, — отозвался один.
Варька присела на скамейку, врытую в землю у калитки, и с облегчением вздохнула. Все обошлось хорошо — пока она выбегала из дома, Воронов каким-то образом обезоружил мужчину с топором и связал его. Мужчина стоял смирно, понуря большую косматую голову. До него, очевидно, только теперь дошел весь смысл того, что он мог сделать,
Глава 11
УТРЕННИЙ ВОЗДУХ БОДРИТ, НО НЕ ГРЕЕТ СЕРДЦЕ
Наташа постоянно выходила на работу в восемь часов утра. Воронов, одев гражданский костюм, появился на улице без четверти восемь. Он решил поговорить с нею о Вострикове. У него всю ночь не выходили из головы слова: «Я вас знаю. Вы — Воронов, Алексей Дмитриевич». Востриков, должно быть, неспроста сказал это.
Младший лейтенант узнал ее сразу, едва она вышла из ворот дома. Сделав вид, что не может зажечь спичку, он остановился у кряжистого тутовника, похожего на малярную кисть.
— Здравствуй, Алеша. Ты на работу?
Воронов бросил папиросу в арык.
— Наташа! Вот встреча! Здравствуй. — Ему хотелось сейчас же кинуться в омут: сказать о том, что волновало его, но она была так счастлива в это время, что у него не хватило духу. Он скороговоркой добавил, отворачиваясь от нее: — На работу. Пойдем, нам по пути.
Город проснулся. По улице, на которую свернули Алексей и Наташа, бежали автобусы, легковые автомашины, грузовики. По тротуарам беспрерывной нестройной толпой шли горожане: одни — на работу, другие — в магазины, третьи — на рынок. Солнце, поднявшись над домами, слепило глаза жаркими лучами.
— Ну, ты не расскажешь, что у тебя вчера произошло? — спросила Наташа, когда они подходили к трамвайной остановке.
— У меня? Вчера? Ничего, — растерялся младший лейтенант.
— Брось скромничать… Мама от тебя без ума. Говорит, что ты спас женщину.
— Я? Ну, что ты! Какую женщину?.. Ах, ты вот о чем, — деланно рассмеялся он. Ему и в ум не приходило, что Степанида Александровна могла рассказать Наташе о вчерашней драке у соседей. — Ерунда. Перепил один. С пьяным нетрудно справиться.
— Ты все время рискуешь, Алеша, — она взяла его под руку и заглянула в глаза. — Я бы не сумела так.
— Сумела бы! — вдруг оживился Воронов. —
— Бориса? — В ее расширенных глазах младший лейтенант увидел не то страх, не то удивление. — Ну, как же… Знаю. С ним что-то случилось?
— Почему?.. Ничего не случилось… Просто… я случайно узнал… Мне же приходится бывать повсюду… Такая работа.
— Ты что-то скрываешь, — остановилась Наташа.
— Выдумываешь, — улыбнулся он.
— Алешка!!.
— Ну, что ты, ей-богу! С тобой нельзя пошутить! Беги, вон трамвай подходит.
— Никуда я не побегу, пока ты не скажешь, что случилось!!
Воронов с беспокойством взглянул на ее лицо… Какая она сегодня красивая! Он бы ничего не пожалел для нее. Его не зря мучили сомнения — она любила Вострикова. Любил ли он ее так же сильно? Уж чересчур натянуто просил он не говорить ей о своем ранении! Воронов так бы не поступил. Если бы его ранили, он бы поставил всех на ноги, только бы она узнала правду, только бы пришла к нему в больницу!
— Ты не расстраивайся, Наташа. С ним ничего страшного не случилось… Перелом ноги — через месяц будет здоров.
Наташа отстранилась от младшего лейтенанта, словно обожглась.
— Да говори ты… Бестолковый!..
— Ну, вылетел из машины, — тихо сказал Воронов. — Сама понимаешь, на полном ходу… — Мертвенная бледность, покрывшая лицо Наташи, вдруг болью отозвалась в его сердце. Он будто очнулся от глубокого сна — шагнул к ней, резко бросил: — Пошли вы все, к чертям!..
Она ничего не успела ответить, Остановился трамвай, Воронов вскочил в него и скрылся за широкой спиной верзилы, задержавшегося на подножке.
Глава 12
ЧТО СТАЛО ИЗВЕСТНО ИЗ ДОКЛАДОВ ОПЕРАТИВНИКОВ
Капитан Исмаилов скользнул насмешливым взглядом по лицу младшего лейтенанта Воронова, потушил папиросу и повернулся к майору:
— Да, я утверждаю, что Востриков невиновен. Убийца — шофер машины ШЛ 24–27 Расул Батталов.
— Это нужно доказать, — нерешительно вставил Воронов.
— Разве бегство Батталова не доказательство?
— По-моему, нет, — уже смелее сказал младший лейтенант.
Капитан вскипел:
— По-моему! Ты все еще придерживаешься своей версии? Откажись от нее! В смерти Расулова виновны Батталов и Бибихон. Востриков отпадает. Вспомни: номер машины, переданный Кузьминых, сходен с номером машины Батталова. О чем это говорит! Молчишь? Вот посмотри сюда.
Капитан взял карандаш и бумагу и быстро написал: ШМ 24–47 и ШЛ 24–27.
— Гляди, вот этот номер сообщила Кузьминых, а это, — он очертил цифры ШЛ 24–27, — номер машины Батталова, который сегодня утром уехал из кишлака в город и… не возвратился.