Маска бога
Шрифт:
— Это за тобой они гонятся! — воскликнула она. — А ну-ка прекрати!
Человек не остановился, так что Джейм подхватила его под мышки и насильно усадила на пятки. Шанир качался, моргающие, но ничего не видящие глаза заливала кровь.
— Ты ничего мне не должен, — бормотал он, — если не хочешь платить.
Милостивые Трое, а это что еще такое? Надо бы бежать, оставить этого попика его людям — если, конечно, ему удастся пережить встречу с собаками.
— Давай твой балахон, — бросила она.
Жрец лишь открыл рот, так что пришлось ухватиться за плечи робы и стянуть ее через его голову. Человек
— Забирайся туда. Попытайся отыскать мертвый сук и повисни на нем, только остерегайся остальных ветвей. Может, дерево недолюбливает пассажиров. Пошевеливайся!
В остекленевших глазах мелькнула искра сознания, уголок рта дернулся.
— Да, сэр.
— И ты тоже, — обратилась Джейм к Журу. — Иди.
Собаки были в лесу, два пса волей-неволей бежали молча, а звонкоголосая сука оповещала, что они мчатся по следу шанира. Джейм возвратилась футов на пятьдесят и резко свернула к югу, волоча за собой балахон. Спускаясь по крутому склону (камни уходили из-под ног), цепляясь за кусты, чтобы хоть чуть-чуть затормозить, она оглянулась и увидела беспечно трусящего по кустарнику Жура. М-да, попытайся уговорить кошку сделать что-то…
В этот момент, все еще глядя на барса, девушка столкнулась с кем-то (довольно ощутимо) и упала. Они покатились по откосу, подскакивая на камнях, тщетно цепляясь друг за друга. На дне Джейм отпихнули. Одеяние жреца забарахталось, будто борясь само с собой, и из-под него показалась взъерошенная светловолосая голова, несомненно лишенная тела.
— Так, — выдохнула Джейм.
Она должна была догадаться, что вчера так напугало птиц вдоль Речной Дороги, движущееся и невидимое. По крайней мере клинок, который юный убийца нервно крутил около ее лица, был из стали, а не из кости. Задребезжали призывные свистки, снова и снова; но если мастер гильдии и слышал, но не отозвался. В конце концов, должно же состояться ритуальное крещение кровью — хоть какое-то.
— Так, — погромче произнесла Джейм.
— П-пожалуйста, — выдавил мальчик, коверкая кенский. — Пожалуйста!
«Не дай мне провалиться, — будто умолял он. — Позволь совершить это убийство».
Вор-подмастерье уставилась на ученика-убийцу:
— Пожалуйста? Пожалуйста? Хочешь — так заслужи!
Мальчишка рванулся, сделал выпад, отчаянный и глупый. Знамя Эрулан на спине и мешок с провизией у бедра сковывали движения, но Джейм без труда блокировала удар левой, защищенной специальным рукавом рукой, и выбила У нападающего нож. Прием текущей воды — и противник кубарем покатился прямо в терновый куст. Он приземлился, стараясь найти опору, ткань лиш рвалась под шипами более острыми, чем клинок, который мальчишка яростно нащупывал, бледная кожа покраснела.
— Демон тебя побери! — вскипела Джейм. — Твой пресловутый мастер научил тебя хоть чему-нибудь?
Жур все это время крутился поблизости, сердито пофыркивая от запаха крови. И когда из зарослей за его спиной появился пес в наморднике, барс подпрыгнул вертикально вверх, опустившись прямо на голову
По склону несся второй пес, сука лаяла в холмах, производя шум нескольких горных обвалов.
Крикнув Журу, чтобы он не отставал, Джейм повернула к потоку. Она слышала, как неудачливый наемник в панике молотит по кусту, — ему и в голову не пришло, что среди таких колючек лучше лежать смирно, потом раздался его крик, резко оборвавшийся, лишь только с хрустом сомкнулись челюсти.
Девушка достигла обрыва. Река внизу изгибалась крючком, на северную сторону ложилась тень нависающей противоположной скалы, заросшей на вершине зеленью.
Где же та ива? К ночи воздух загустел, грани размылись, все краски растаяли в туманной дымке. Вниз по течению, на запад, — ничего. Неужели чертово дерево такое шустрое? Но стоило только повернуться к востоку — и вот оно, маячит над головой, как мерцающий холм. Верхняя ветка устремилась вниз, закачались листья. Джейм обнаружила, что ее опутали, оторвали от земли, ноги уже не чувствовали утеса. Золото хлестнуло по глазам; гибкие прутья тянулись к горлу.
Но кто-то продрался сквозь них, освобождая пленницу. Жур. Падая, девушка хотела ухватиться за барса, но вместо этого поймала сук и вцепилась в него, не в силах вздохнуть. Потом поползла к стволу, обвила его руками, как матросы в шторм обнимают мачту, — здесь свистящим веткам было ее не достать, а дерево и вправду качалось, подобно кораблю в бурном море. Опустив глаза, Джейм увидела, что тощий шанир примостился точно так же, но гораздо ниже, а Жур, подвывая, балансирует на суку рядом с ним. А еще ниже глянцевый ствол переходил в извивающийся змеиный клубок корней.
На уровне глаз на золотистой коре кто-то сделал насечку — отметил дерево для весенней рубки? Древесина крепкая, упругая — неплохая была бы добыча. Иву наверняка давно бы уже спилили, если бы в Заречье не было слишком мало работников. Так что неудивительно, что когда побежали соки, побежали и деревья, одержимые желанием выжить. Русло реки просто облегчило маршрут.
Занавес ветвей ивы качался взад и вперед, оставляя взгляду достаточно места для обзора. Джейм видела Серебряную футах в шестидесяти от себя и что-то еще — куда ближе.
— О, мой бог, — выдохнула она и предупреждающе закричала спутникам: — Низкий мост!
Ива вновь качнулась вперед, еще сильнее, набирая скорость. Верхние ветви хлестнули по воде. Дерево отклонилось назад, ствол заскрипел, листья слились в сплошную золотую пелену.
Второй кивок чуть не сбросил Джейм, удержавшуюся только потому, что она оплела ногами ствол и запустила когти глубоко под нежную кору. Следующее колебание окунуло девушку в ледяную воду, от которой перехватило дыхание. Ствол дрожал, как натянутый лук, пропитавшиеся водой листья удерживали крону погруженной. Мостик, переброшенный через бухту от Речной Дороги, должен был быть сейчас прямо над головой. Да. Быстрое течение Серебряной, ударившее в правый бок, почти сорвало девушку с места. Наверху сквозь воду сияло вечернее небо, ветви ивы на этом блистающем фоне выглядели черными. Внизу листва, окутанная мраком речного каменистого дна, мерцала червонным золотом.