Маска Феба
Шрифт:
Плотный мужчина лет под сорок, поработал гирями, покрасовался мышцами и даже порвал цепь. Перед этим он предлагал желающим самим проверить, что цепь толщиной с мизинец целая, а гири и в самом деле тяжёлые. Пока ничего такого он не показал. Понравилось мне его работа с прикладными предметами. А когда он посадил в две корзины соединённые перекладиной на манер коромысла по человеку и подняв их вверх, принялся раскручивать, как вентилятор — зал бурно зааплодировал. Да, здесь нужны силёнки и сноровка.
Но фокусы быстро кончились и вышедший ведущий, или как его называют шпрехталмейстер и объявил о начале того, чего ждала публика. Сразу начался свист
Силач одет в обтягивающее трико. Оно больше открывало, чем скрывало. Особо заметно мужское достоинство, но на это никто не обращал внимание. Мужик весит килограмм сто, я полегче буду. Мускулатура не рельефная, такая бывает у представителей профессий, занимающихся тяжёлым трудом. Те же грузчики или даже молотобойцы. Нет, силушки тут немерено, просто мужик не выглядит как мраморный Геракл. Но это не помешало ему провести захват и припечатать первого же соперника лопатками к земле.
Правила говорят, что проигрывает тот, кого трижды кинут на землю. Ну и конечно самое позорное — это прижатие лопаток. Обидно, ногами машешь, а ничего сделать не можешь. Ограничения по времени нет, до победы.
После пятого поединка, когда претендент от удара головой о землю повредил шею и его унесли с арены, больше желающих не нашлось. Борец прошёлся по кругу и вскинул руки, грозно зарычав. Ну, имеет право, отстоял титул и теперь снимает сливки. Народ радостно приветствует атлета. А вот я заметил, что он в каждой схватке побеждал одним и тем же приёмом, броском с прогибом. Несомненно зрелищный приём, но силач не балует зрителей разнообразием. То есть после небольшой прелюдии, борец «обнимает» соперника за спину и подсев, красивым броском через себя припечатывает его к земле. Сильного удара о твёрдое покрытие хватает, чтобы противнику осталось только с трудом подняться и признать поражение. Эффектно, без сомнения и с хорошей амплитудой.
Когда я стал протискиваться к арене, публика заволновалась. Все хотят продолжения.
Я же сразу стал в низкую стойку, при которой бросок прогибом у него никак не получится. Зачем баловать соперника и подставляться. Это заставило атлета попытаться применить другой приём.
Вот же пёсий сын. Неожиданный сюрприз — соперник, на мой взгляд, нечестно борется. Он в облегающем трико и к тому же смазал маслом руки и шею. Поэтому мой захваты не проходят, ладони скользят. А вот он вполне успешно цепляет меня за рубаху, входя в клинч. Приходится выворачиваться и пытаться атаковать самому.
Старая классическая мельница явно оказалась для соперника сюрпризом. Повторный приём тоже прошёл удачно, как дети в школу. А ведь он должен был после первого раза придумать методы борьбы с этим приёмом. К примеру, попытаться сбить захват или провести контрприём. Но здесь импровизация не проходит. Такие упражнения долго отрабатываются на тренировках и в спаррингах.
Захват его левой руки, резкий проход ногой между его широко расставленными ногами, подседаю с полуповоротом, придерживая его бедро. Бросок и он шумно шлёпается на землю, посыпанную мелким песочком. И так три раза, только последним прошла для разнообразия обратная мельница. Смешно было смотреть на шпрехшталмейстера. Тот растерянно шевелит губами, не решаясь объявить о моей победе. Ведь по идее он также выполняет роль арбитра.
Да, жалко расставаться с денежным призом,
Как же меня бесит эта высокомерная манера общения барона. Вот он вроде очень участливо и вежливо расспрашивает меня о бое с цирковым борцом. Но при этом полное впечатление, что я слуга, а он важный господин. По сути, так и есть, но осознавать себя человеком низшего сорта неприятно.
Мы втроём сидим за столиком ресторана на открытой террасе. Очень приятный вечер, не назойливо играет музыка и я засмотрелся на публику. Здесь простолюдинов типа меня нет, видимо высшее общество города в это время в таких заведениях и посиживает. Здесь даже официанты одеты во фраки, что уже говорить о гостях.
Сергей Аполлинариевич угощает и я решил, что отказываться глупо. Если честно я проголодался и с удовольствием накинулся на вкуснейшие блины с красной и чёрной икрой. Давненько я не баловался такой вкуснятиной. В селе блины, конечно, делают, но не такие.
— Советую заказать телятину с пикантной подливой, тут неплохой повар француз, рекомендую.
Хм, барон с сыном тихо разговаривают по-французски, видимо, чтобы я не понял их беседу. Хотя тут буквальное поклонение перед всем французским. В редком приличном доме нет гувернантки или повара из Франции. А не знать язык Вольтера считается неприличным.
Вот и, с одной стороны, привезённое на тележке блюдо с мясом под крышкой отчасти примирило меня с действительностью. А с другой, посещение этой ресторации ещё больше загнало в комплекс. Теперь понятно, о чём дед говорил, когда отговаривал меня от поездки в город. Ну да, я ловлю на себе пренебрежительные взгляды со стороны посетителей. За соседним столиком сидят два важных господина, а рядом с ними женщина в годах и совсем юная девушка. Я такие платья только в кино видел. Нежно-голубого цвета, оно выставляет на суд зрителей стройною шейку и пока несформировавшуюся грудь. Трогательно выделяются девичьи ключицы, но вот взгляд её бархатистых глаз ранил прямо в сердце. Нет, не потому что меня внезапно поразила стрела Амура. Карие глаза с любопытством оценили моих спутников, потом прошлись по мне. Но когда девушка оценила мой парадно-выходной костюм, то отвернулся, будто побоялась заразиться.
А тут ещё эти двое сидят по-барски, пьют шампанское, курят, оживлённо перекидываются со знакомыми фразами на лягушачьем языке. Они, собственно, не голодны, ну да, в обед плотно перекусили в ресторации. А сейчас посматривают, как я уминаю мясо, явно поражаясь моему аппетиту. А что, я в последний раз только утром завтракал и то слегонца. А сейчас для меня уже поздний вечер. Тем более мы с дедом никогда не страдали отсутствием аппетита. Да и организм мой растущий надо питать, к тому же тяжёлая работа и тренировки требуют дополнительных питательных веществ.
Поэтому я принципиально не тороплюсь, пусть подождут. Доел не торопясь мясо и попросил принести кофе с пирожными. Платить всё одно не мне. А такого хорошего кофе давненько не пробовал.
Прихлебывая ароматный напиток, всё-таки поглядывал на публику. Замечаю, кто как одевается. Пытаюсь угадывать статус и важность отдельных особ. Косые взгляды в свою стороны стараюсь игнорировать. Я же не пацан, хотя именно таковым и выгляжу. Я понимаю, что большинство сидящих здесь не стукнули палец о палец, чтобы заработать себе на пропитание. Тех же оборотистых купцов, которые тоже представлены в зале, уважаю. А вот дворянство — ни сколько.