Маска Гермеса
Шрифт:
Не долго он копался в этой электронной песочнице, чтобы уцепиться за два послания с туманным смыслом, на одном из сайтов, к которому он часто обращался, и о чем знали несколько человек, включая Воленталя.
«Когда твое положение кажется безнадежным, попробуй преодолеть табу. Это табу может самое строгое из всех, но не такое опасное. Оно - тайная дверь к спасению».
Второе, более определенное, и адресованное точно ему, как подсказывала интуиция, гласило: «Ищи ответа в геральдике».
Александр хотел разгадать, прежде всего, второе послание, лаконичное, но видимо,
Итак, герб мог упоминаться в связи с Отисом, имеющего, якобы, знатное происхождение, но также и в отношении самого Византа, родословная которого уходила во французское дворянство.
О гербе Отиса он ничего не знал, хотя выяснить это можно было у его отпрысков, живших здесь во Франции. Герб и девиз своих предков Визант помнил хорошо, пусть даже факт принадлежности к дворянству его почти не волновал, если бы не настояние родителей чтить свой род. Легенда с гербом выглядела завораживающе и потому врезалась в его памяти.
Действительно, его далекие фламандские предки носили фамилию Визарт, схожую с английским Визард, ( Wizard ), переводимую как колдун или маг. Смысл слова образовался от аббревиатуры двух латинских слов: “visibilis”, видящий, и второго - “artificiosus”, искусный.
Первоначально, на гербе изображался коршун с розой в клюве. Птица не самая симпатичная и даже зловещая, и падальщик, и хищник, в некоторых преданиях считается провозвестником несчастья, и чтобы смягчить мрачность фамильного амплуа, выраженной в гербе, хозяева решили вложить в клюв цветок. Символ как бы гласил: «мы мстительны, но готовы к примирению». Была еще и его противоположная интерпретация - этот вестник беды и возмездия нес цветок, чтобы усыпить бдительность врага, ввести его в заблуждение миролюбивым жестом, а потом уж с легкостью коварства погубить.
Отражал ли герб действительный характер его носителей, родовые предания умалчивали, но с какого века коршун был заменен на орла, более благородную птицу, а последующие отпрыски, те, которые обосновались в России, сменили Визарта на Византа, на более звучную фамилию для русского уха.
Родословная Александра указывалась в его досье, к которому Спирин мог иметь доступ. Значит, наживку в виде посланий могли забросить и его люди. Но историю его семьи мог знать и Воленталь, сделав запрос на будущего напарника с самого начала.
Не исключая очередную уловку со стороны врагов, Александр надеялся, что послание исходило от Анны Паниной. Находясь в изоляции, она хотела прорвать ее и каким то образом получила подсказку от Воленталя.
Чего же хотел Воленталь, вновь связывая ее и Византа?
Чтобы враги смогли продолжить игру с ним, а спецслужбы загоняли бы их в свои сети? Узнать же о связи его с Анной люди Спирина могли бы от Риты, которая, подозревала об этом, и, несомненно, готова была мстить Византу из-за ревности. Анна Панина служила приманкой.
Польщенный таким смелым и изобретательным поступком, Александр все же допускал, что Анна слепо поддалась романтическим чувствам. Но даже с такой
Для связи он использовал свой лэптоп, не выходя из машины, пока был на стоянке, в многолюдном районе Ниццы. Запеленгуй его здесь преследователи, он легко бы скрылся отсюда.
Визант искал электронный адрес с названием «орел и роза», (на английском «eagle rose»), что описывало изображение его фамильного герба, - летящего орла с розой в клюве. И хотя он набрал по первой своей догадке, компьютер откликнулся, что такой адрес действительно существует. Он отправил сообщение: «Анна, отзовитесь».
Через полчаса пришел ответ на его электронный адрес: «Я подключу веб камеру». Еще минут через пятнадцать он узнал в окне для видео изображения ее лицо.
«Я рада, что с вами все в порядке», - набрала она строку, предпочтя текст для общения и отключив веб камеру.
«Теперь используйте пароль для расшифровки. Вы догадаетесь какой».
Раз она использовала его фамильный герб для связи, то не трудно было догадаться, что шифровальным ключом, служит девиз: «Сила и благородство».
И действительно он открыл этим паролем следующее шифрованное послание.
«Нам нужно встретиться. Я могу помочь вам избавиться от преследования».
«Как?».
«Обращусь к родственнику».
«Он сочтет, что я подобрался к вам, чтобы спасти свою шкуру», - отвечал он.
«Ему не мешали бы правдивые сведения, иначе, под вопросом, его репутация».
«Слишком самонадеянный поступок»
«Вы ведь сами начали игру. Зачем останавливаться? Попытка не пытка».
Визант с минуту колебался.
«Нас могут пеленговать», - он решил повернуть разговор на более практическую стезю.
«Моя охрана все сканирует, думаю, она может раскрыть пароль. Много по этому каналу не поговоришь. Но вы же разведчик, придумайте что-нибудь».
Он снова растерялся от ее настойчивости. Задеть самого главу государства, все равно, что дать пощечину богу, или дьяволу.
«В безвыходном положении используйте язык аллегории на тех же сайтах, у вас это получается», - отбил он.
Преследователей он не заметил после этого сеанса связи, хотя понимал, что встреча с ними только отодвигалась на время. С каждым его открытым шагом, то есть с выходом в эфир, звонком, или переводом денег из банка, сокращалось количество лазеек для него. Желание Анны помочь казалось соломинкой для утопающего.
Правда, одним только интересом к нему он не мог объяснить ее мотив. Наверное, она была не равнодушна к политике и пыталась в ней участвовать доступным ей способом. И все же, если отбросить безрассудство юности, но принять во внимание первый зов честолюбия человека, близкого к высшей власти, и ее сообразительность, в ее намерениях был расчет, не так уж и оторванный от реальности.
Чем черт не шутит. Вдруг, глава государства, действительно, не прочь воспользоваться лишним источником информации, не ангажированным врагами или подобострастными вассалами. Визант мог бы кое-чего поведать о том, что не попало в документы, переданные в прессу и полицию.