Маска возмездия
Шрифт:
— Вы ранены! — Девушка смотрела ему прямо в глаза.
— Пуля зацепила руку.
Пуля, предназначавшаяся ей. Глядя на него, она впервые осознала, что он сделал. Разбойник шагнул в сторону и сел, прислонившись спиной к пыльным красным кирпичам стены. Здоровой рукой попытался развязать галстук.
— Позвольте, я помогу вам. — Она сбросила плащ и наклонилась к нему.
Взглянув ей в глаза, разбойник опустил руку, так и не развязав узел галстука.
Мэриэнн наклонилась ближе и, отодвинув в сторону черный платок, который все еще
Разбойник попытался забрать у нее галстук. Их пальцы соприкоснулись, но Мэриэнн не выпустила ткань.
— Мне надо перевязать рану, чтобы остановить кровь. — Он говорил все тем же низким полушепотом, как раньше, когда был в маске. — Это зрелище не для вас, Мэриэнн. — Ткань в их руках натянулась.
— Неужели вы думаете, что я не смогу помочь вам из страха увидеть немного крови? — Там, в притоне, он спас ее от… Мэриэнн не могла даже про себя произнести это слово. А полчаса назад на кладбище спас ей жизнь.
— На вашем месте большинство девушек не стали бы предлагать мне свою помощь.
— Так радуйтесь, что я не отношусь к этому большинству. — Мэриэнн невольно вспомнила свою страшную тайну.
— Вы правы, Мэриэнн. — Они смотрели друг на друга, и она почувствовала, что между ними возникла какая-то связь. Разбойник отпустил галстук. Потом достал из сапога нож и протянул ей рукояткой вперед. — Вам нужно отрезать рукав рубашки.
Она взглянула на лезвие, потом на него:
— Таким оружием я могу сделать больше, чем пуля.
— Можете, — согласился он.
Нож оставался у него на ладони. Мэриэнн поняла, что он предлагает ей нечто большее. Доверие. Власть над ним. Что-то совсем новое для нее.
Она еще немного задержала на нем свой взгляд. Потом пальцы сомкнулись вокруг рукоятки. Острое лезвие выглядело устрашающе, и Мэриэнн с большой осторожностью принялась резать тонкую ткань рубашки. Обнажив руку, увидела рану, зиявшую в верхней части предплечья, и струйку крови, сочившуюся оттуда.
— Разложите ткань на полу и проверьте ее в том месте, где вошла пуля.
Мэриэнн не поняла, в чем смысл того, о чем он говорил, однако повиновалась. Разгладив намокший от крови лен, нашла маленькую дырочку от пули и показала разбойнику. К ее удивлению, он положил раненую руку себе на грудь и принялся тыкать пальцами в рану. Мэриэнн видела, как он стиснул зубы от боли. Кровь полилась сильнее.
— Бога ради, что вы делаете?
— В ране остался кусочек материи. Если его не вынуть, начнется нагноение.
— Позвольте мне.
— Мэриэнн… — прохрипел он.
— Боитесь, я сделаю больно? — настаивала она.
— Возможно.
— Не верю. Вы не боитесь ничего.
— У всех свои страхи, Мэриэнн.
Она почувствовала,
— И они всегда настигают нас, как бы мы ни бежали и куда бы ни прятались, — еле слышно сквозь зубы прошептала она.
Но разбойник услышал ее.
— Убегая, вы позволяете страху догнать вас. Пытаясь спрятаться, даете ему возможность найти вас. Страх надо встречать лицом к лицу.
Несколько секунд они смотрели друг на друга. Потом Мэриэнн взяла его раненую руку в свои и осмотрела окровавленный желобок, оставленный пулей на коже. Как он и предупреждал, зрелище оказалось не из приятных, но девушка не позволила себе отвернуться. В воздухе повис тяжелый металлический запах крови. Казалось, она чувствует во рту ее привкус. Сначала она не смогла найти никаких признаков ткани. И неудивительно, ведь теперь лоскут совсем не походил на лен, став темно-красным и мокрым от крови. Только увидев неровные кончики ниток, она догадалось, что это такое. Мэриэнн понимала, что ему будет больно. Она подняла глаза и увидела, что он наблюдает за ней.
Разбойник одобрительно кивнул.
Погрузив пальцы в рану, Мэриэнн заметила, как мышцы руки немного напряглись. Она нащупала край лоскутка и, осторожно вытащив его, положила себе на ладонь и показала разбойнику.
— Расправьте его и приложите к дырке в рукаве.
Мэриэнн проделала то, что он сказал, и они увидели, что лоскуток точно совпал с дыркой. Значит, в ране не осталось ни кусочка ткани.
Разрезав галстук на узкие ленты, Мэриэнн достала из кармана своего платья чистый носовой платок и аккуратно наложила его на рану. Затем перевязала руку льняными лентами, закрепив концы так, чтобы они не развязались.
— Спасибо, — поблагодарил он.
— Не стоит благодарности.
В промозглой атмосфере склада воцарилась звенящая тишина.
Не обмолвившись ни словом, оба думали об одном и том же. Ее отец не прислал документ.
— Что дальше?
— Будем ждать ночи, чтобы пройти незамеченными.
— А потом?
— Потом вы сможете вернуться к отцу.
Мэриэнн пристально вгляделась в его глаза, пытаясь разгадать ложь или подвох, но не заметила ничего.
— Нам еще долго ждать, Мэриэнн. Устраивайтесь удобней. — Он указал ей место на полу рядом с собой.
Он прав. Девушка уселась справа от него и так же, как он, прислонилась спиной к стене.
— Холодно, — сказал он и передвинул плащ так, чтобы прикрыть ноги им обоим.
Мэриэнн не возражала. От дождя ее платье намокло, а при каждом вздохе облачко пара вылетало изо рта. Но она не чувствовала холода. Напротив, с той стороны, где сидел разбойник, все тело у нее горело.
Они сидели в тишине совсем рядом, но не касались друг друга.
Мэриэнн взглянула туда, где на ткани плаща лежали их руки. Его рука — мужская, большая и сильная, с длинными, грубо очерченными пальцами, и ее — такая маленькая и белая, обе испачканы в крови, его крови.