Маска Зеркал
Шрифт:
"Твоя мать знает цену хорошей паре перчаток".
Леато фыркнул и стянул одну, вытирая пролитое пиво со стола голой рукой. "Лучше?"
"Да." В "Зевающем карпе" часто бывали только речные жители. Никому здесь не было дела до перчаток.
Но Леато, казалось, был больше заинтересован в изучении стола, чем в объяснении своего приглашения. Возможно, он просто хотел встретиться, не заботясь о рангах и крови, как они привыкли делать, но Грей не думал, что дело в этом. Что-то изменилось в Леато — изменение, которое произошло
"Зачем ты меня сюда позвал?"
Леато перестал ковыряться в обертке своего рулета. "Мне нужна твоя помощь в поисках одного человека".
Грей напрягся. На мгновение у него возникло желание выплеснуть пиво в лицо Леато и разорвать все связи с кем-либо из реестра Трементис.
"Если у тебя есть просьба к Вигилу, тебе следует отнести ее в Аэри", — ровно сказал он. Не сюда, туда, где они были не просто Лиганти и Врасцениан, хозяин и слуга. Не здесь, когда место Коли пустовало между ними.
"Грей…"
"Почему твоя мать сделала Ренату Виродакс своим защитником?" Он кипел с тех пор, как узнал эту новость. Грея взбесило не только полное отрицание его выводов, но и напрасная трата времени и сил — как будто его честная оценка имела меньшую ценность, чем льстивая ложь женщины, которая, как оказалось, разделяет звание и кровь Донайи.
Смущенно моргая, Леато понял, что ни прежние опасения матери, ни выводы Грея о них не дошли до его ушей. "Потому что она более симпатична, чем мать, более надежна, чем я, и более опытна, чем Джуна. Разве она не должна была?"
Грея охватило желание рассказать, но нет. Он обещал Донайе. "Для меня это не имеет значения, — пробормотал он. "Просто это было неожиданно".
Он отодвинул стул. Ему нужно было лишь немного отойти, чтобы собраться с мыслями, но Леато вцепился в его рукав, словно боясь, что Грей уйдет.
"Рената не может мне помочь, а я не хочу идти в Вигил". Он понизил голос и наклонился ближе. "Мне нужна твоя помощь не потому, что тебе кто-то сказал. Я прошу тебя как друга".
"А если я откажусь?"
Отпустив рукав Грея, Леато откинулся в кресле. "Тогда я буду искать ее сам". По тому, как он смирился, Грей догадался, что Леато уже некоторое время ищет ее.
Грей вздохнул. "Если это будет происходить в мое личное время, то я не смогу использовать ресурсы Вигила". Это не так, но он и так уже достаточно потрепал Серселу терпение своей охотой за пропавшими беспризорниками. "С чего ты взял, что я смогу найти эту особу, если ты не сможешь?"
"Потому что она — врасенианка, которая раньше работала в Аэрии. Не то чтобы вы все знали друг друга… но у тебя больше шансов, чем у меня. И именно поэтому я не буду привлекать Вигила".
Руки Грея сжались вокруг его кружки. Внимание Вигила редко заканчивалось для его народа хорошо. Как и внимание благородных.
Друзья или
Выражение лица Леато стало нечитаемым. Поразительно, как сильно он напоминал в этот момент свою мать. "Идуша, если информация, за которую я заплатил, достоверна. Она работала прачкой, но несколько месяцев назад уволилась. Должно быть, она использовала вымышленную фамилию — мне не удалось ее найти".
Он поднял глаза и встретился взглядом с глазами Грея. "Я думаю, она член Стаднем Андуске".
Это заставило Грея выпрямиться. Стаднем Андуске были врасценскими, да. Врасценские радикалы, выступавшие против правления Синкерата и боровшиеся за возвращение Надежры народу, за завершение того, что смерть тирана и последовавшая за ней гражданская война оставили незавершенным. Иногда они боролись словами. Иногда они использовали более кровавые средства: В начале того же месяца они совершили налет на тюрьму, чтобы освободить находившихся в ней людей, убив при этом офицера Вигила.
Грей наклонился над своей кружкой, чуть не расплескав ее. "Какой у тебя может быть интерес к Андуске?"
"Какой может быть…?" Леато дернулся, когда Грей пнул его под столом, но понизил голос и наклонился вперед. Надесранцы, часто посещавшие " Гавкающий карп", не были друзьями Синкерата, но это не означало, что они питали большую любовь к своим более жестоким врасценским соседям.
"Я хочу знать, имеют ли они отношение к… тому, что произошло. Не так ли?"
После пожара, в котором погиб Коля, в городе ходило два слуха. В одном из них говорилось, что виноват Рук, в другом — Стаднем Андуске. Последний был первой зацепкой, по которой пошел Грей, впервые использовав ресурсы Вигила в своих целях.
"В каких бы преступлениях они ни были виновны, — сказал Грей, — я не думаю, что Андуске сожгли тот склад".
"Но если они знали, что там был черный порох…"
Они знали. Коля был не единственным плотником, ремонтировавшим крышу, а один из его коллег был сторонником Андуске. Они оба видели бочки, спрятанные там, где они не имели права находиться.
Но андуски из Стаднема украли порох, а не использовали его. "Я изучил это дело", — жестко сказал Грей. "Думаешь, я бы не стал? Я защищаю их не потому, что они врасценцы; я защищаю их потому, что они невиновны".
"Но как же Вигил?" упорствовал Леато. "Кто-то сообщил им, что порох находится там. И эта женщина, Идуша, покинула Аэри сразу после пожара".
Грей не хотел этого разговора, как не хотел и сочувствия Дварана. Он положил руку на кружку и прислонил к ней голову, желая позволить себе сдаться и позволить разорвать себя на части.
Затем он снова сел. "Скорее всего, это не вымышленное имя, а просто другая ветвь ее родословной. Мы так делаем, чтобы вашим людям было труднее нас найти".