Маска Зорро
Шрифт:
Может, ей не удается заснуть из-за переутомления? Такое с ней, хоть и редко, но случалось.
Изабелла еще немного повертелась и, в конце концов, поднялась с кровати. Лучшим способом против бессонницы было чтение. Нужно было найти какую-нибудь очень скучную книгу, желательно с формулами и сложной терминологией, и попытаться вникнуть в ее содержание...
Девушка неслышно выскользнула в коридор и направилась в библиотеку. Она возьмет первое попавшееся издание – лучше, если оно будет на латыни – и обустроится на диване в малой гостиной. Почему-то это помещение нравилось
Рикардо тоже удалился в свою спальню, разобравшись со сливом ванной после водных процедур своих подопечных, поэтому в доме царила умиротворенная тишина, изредка нарушаемая уютным потрескиванием свечей.
Вопреки своим намерениям Изабелла выбрала труд своего бывшего соотечественника Уильяма Петти и переместилась в малый зал с английским изданием «Политической арифметики». Широкое кресло дружелюбно приняло ее в свои объятия и уже через пятнадцать минут подарило ей столь желанное состояние сонливости.
Девушка лениво скользила рассредоточенным взглядом по причудливо изгибающимся строчкам и, не вникая в их суть, механически переворачивала страницу за страницей...
Она не поняла, заснула ли в итоге в конце первой главы или все еще продолжала смотреть в расплывающиеся буквы, как вдруг сквозь приятную мягкую дымку до нее донесся какой-то приглушенный шум. Изабелла распахнула глаза и прислушалась. Все было тихо.
Все так же слышался легкий треск свечей, все так же в ее руках лежала книга в темном кожаном переплете. Но ведь она точно слышала... Этот шум был такой знакомый... Словно кто-то открыл дверь...
Изабелла встряхнула головой в попытке сбросить с себя столь желанное недавно сонное оцепенение. Это определенно был звук открывающейся двери. Но Рикардо точно ушел в свою спальню и больше не выходил, а Кери в это время уже видела десятые сны. Что тогда? Неужели слуга?! Не мог же он, в самом деле, быть невидимкой! Изабелла дрожащей рукой отложила в сторону книгу и осторожно поднялась со своего места.
Как хорошо, что она оставила вход в библиотеку открытым и сейчас не поднимает шума движением двери! Девушка неслышно скользнула по дорогому пушистому ковру, коим было устелено и это помещение, и, затаив дыхание, подобралась к дверному проему.
Состояние ночного покоя в ее сознании упорно не сдавало свои позиции и картинка перед глазами все еще оставалась размытой, поэтому Изабелла не поняла, как он оказался перед ней…
Она интуитивно подняла голову в ответ на отрезавшую ей путь необъятную черную преграду и замерла.
Он вернулся…
Она лежала у него на груди и чувствовала, как засыпает… Его дыхание обжигало ей плечи, его поцелуи горели на ее лице…
Она смутно верила в то, что происходит. Судя по часам, он пришел около сорока минут назад, но Изабелле представлялось, что прошла уже целая жизнь.
Никогда еще она не видела его таким уставшим... Казалось, что с того момента, как они расстались, он так и не отдохнул. Его всегда столь пронзительный взгляд был сейчас померкшим и отрешенным, а на безупречном
Он смотрел на нее и ничего не говорил.
– Добрый вечер, – прошептала Изабелла.
– Добрый, – тихо и мягко раздался в ответ его голос. – Почему ты не спишь так поздно?
– Мне было не заснуть…
Молодой человек медленно поднял руку и коснулся ее волос:
– Как прошла неделя?
Изабелла почувствовала, как у нее подкосились ноги.
– Рикардо не дает нам покоя с испанским, – дрожащим голосом сообщила она.
– Но это дает свои плоды.
– Да, Вы правы…- почти неслышно отозвалась Изабелла.
Ей было так страшно от его близости и вместе с тем так невыносимо тяжело из-за его состояния, что она сама не поняла, как из ее губ вырвался еще несколько дней назад застывший вопрос:
– А как прошло это время для Вас?
Зорро улыбнулся:
– Здесь было лучше.
Он никогда не сказал бы, что ему плохо, но Изабелла уже со всей очевидностью понимала, что даже эта улыбка далась ему с трудом.
Кроме них никого не было… Все та же мягкая тишина и такое домашнее потрескивание свечей… Изабелла подняла руку и едва уловимо коснулась кончиками пальцев его плеча:
– Вы устали?
Она не была уверена, услышал ли он ее голос, потому что сама не отличила бы его от шепота ветра за стенами дома, но он вместо ответа снова улыбнулся и молча поднес ее вздрагивающую руку к своим губам. Она почувствовала его поцелуй, а потом сквозь туман увидела, как он приложил ее ладонь к своему лбу и закрыл глаза.
– Вам нужно отдохнуть, – снова едва слышно произнесла она. – Если я чем-то могу помочь – скажите... – Она глубоко вздохнула. – Я ведь все еще должна Вам три дня желаний.
Он снова ничего не ответил. Изабелла смотрела на него и понимала, что ему невыносимо тяжело, но не представляла, что может сделать. Да и возможно ли было помочь тому, от кого зависела не только ее собственная судьба, но и, без преувеличения, жизнь целого полуострова? О том, какой объем проблем он должен был сейчас в одиночку нести на своих сильных плечах, она боялась даже подумать. Если они довели его до такого состояния, то любого другого они уже давно должны были раздавить своим непомерным весом...
Она почувствовала его движение в свою сторону и через мгновение осознала, что он прижал ее к себе. Так крепко, что она почти слилась с ним в одно целое... Он наклонил голову к ее плечу и коснулся губами ее шеи... Он не отпускал ее ни на секунду, словно не мог оторваться. Он осыпал ее плечи поцелуями, но при этом даже не отодвинул в сторону тонкие лямки ее пеньюара. Он не раздевал ее, не заставлял сгорать от смущения будоражащими прикосновениями. Изабелле даже показалось, что он хотел одеть ее. Она интуитивно чувствовала, как он жаждал укрыть ее, спрятать от всего мира, сберечь от посторонних взглядов. Он закрывал ее даже от каменных стен собственного дома, от света свечей, от воздуха... В этот миг она понимала, что он никому ее не отдаст, никогда... Он сохранит ее для себя...