Маски
Шрифт:
Прогнала от себя Никанора.
____________________
Опять-таки: Агния-баба на рынок ходила; и – видит он: просится шиш; пристает; он же не виноват, что нужда; – и пришлось, в руки взявши, шиша заголить —
– над суденышком
Вот положение!
Кукиш, брат!
А через день гулять вытащила.
Переулок: душок гниловат; шоколадные домики, – синие, каре-оранжевые; дерева здесь, синичники, листьями темно-табачного и перепрелого цвета просыпались: олово в небе ползет и окрапывает водоточину; роспись сбегает
Сбежал человек с человека в окопе и вшами, и тифа-ми: в тыл.
Они бегали, как угорелые; Элеонора Леоновна, точно стараясь стереть впечатленье, – со смехом икливым словами забрасывала:
– Вы же знаете: Тира и я, мы – скрываемся; «Тителевы» – псевдонимы; «они» ж – отыскали меня; значит – Тира открыт!
– Эдак-так, – кто «они»?
– Те, которые ловят «его», – да не Тиру же: «его»!… Затащили меня, показали «его»; и – признание вырвали.
– Стало быть, я полагаю, Терентию Титовичу угрожает опасность?
– Они уверяли меня честным словом, что – нет, что другая тут линия: не политический розыск полиции, – заговор Ставки…
Вон там —
– за окошком повешена шторка из желтой китайки;
– в окошке —
– Матрешка – в бурдовой сережке, в рублевой застежке, в платке голубом, в ясно-аленьком, краповом ситчике – ротик разинула.
Слушает песенку:
Как вороны приюркнув,Злые черногоренкиС Гришкой тащатся, – сам друг –К Николаю в горенки. Как пустился наш иройВ игры царскосельские!Как задергали уройМеллер-Закомельские.Петербурженская знатьРожу кисло скалила:Муха гессенская, знатьЕе в нос ужалила.Ныне ж крепнет против насИз-за Протопопова,Задом став в иконостас.Силища распопова.– Все-таки: если бы Тира узнал, он – убился бы: из-за меня это… Вы… вы смотрите: молчите… И вы не расспрашивайте… Вы… Я – справлюсь…
На них – серячок, тот, который – в Москве и который – в папахе: кричал под Аршавой, пропал под Полтавой; он – здесь: безобразничает.
Эх!Надуй на всю Ивановску,Наплюй на всю Семеновску!Марина не малина,Галина не калина, —Эх! —– в дроби: ногами: –бамбан, другодан,на козе – барабан,а на нем – таракан!К
– У нас тараканья дыра в полтора, брат, ведра… Что же!
Свет, – он не баня… Для всех место есть: место есть таракану запечному, мне!
Они – в сторону; а серячок – к проходящему мимо рот-мистрику:
– Так говорю, ваш-рот-мистр-ство?
Перстами – в папаху:
– С собой, – налицо, это выеденное яйцо.
На сапог:
– Не из блох голенище… Я – так говорю, ваш-рот-мистр-ство?… Не выговоришь… Прем со мной водку пить!
И ротмистр – наутек; кто-то с темным лицом, с подхихиком, – указывая на папашника:
– Этого, – нет, не подкупишь, брат: кукиш!
Москва – серо-прелого цвета
Выходит Маврикий Мердон из ворот; лицо – бритое, желтое; глазок, как нет; черный ворот рубашки; и – черный картуз; поручения – черные тоже.
Живут тут: Павлин Женопанский с Ненилой; живет Корничихин с Еленой; Ненила – за Нила; Елена – за Ленина.
– Ну и поедешь: за Лену.
– Не вой: Лена станет Невой.
И Маврикий Мердон это слушает; ходит гулять: и прохаживается под самым забориком Тителевых; ходит к Цивилизацу, который был главным заведующим фирмы «Дом Посейдон» (Сухум, фрукты); и Цивилизац дал намедни записку Друа-Домардэну – в «Пелль-Мелль» – отель. Снес.
В погребке Швилиидзе (торговлю вином запретили) по-прежнему: склад оболочек для бомб.
И Маврикий Мердон это знает; и – знает: Коханко-Поханец, мадам, – в доме колера «пюс» проживает; она – с папиросою, сеющей пепел на толстый живот шерстяной; она – сводница; Тайнойс, писатель, свой труд «Трубадуры» готовит над нею; и Лизозизйлины – в розовом доме напротив живут; Нина Пядь поселилась жиличкою в рамочное заведенье купца Потолоба; и повивальную бабку Сысоич (над чисткой перчаток Перши-Песососова) знает Маврикий Мердон; знает Шйбздика: вот так пузей, над губою бобок; глуп, как пуп, как надолба, как пробка, как почка; и пакостит в банку, и звонкий процент получает из «банки»; с Мимозой Фетисовной жил; сын Мимозы Фетисовны – Примус!
Филипп Фентефеврев, Нефешкин, Григашкина, Флориков, Каклева, Иколева, Велеклев – мещане; купцы – Белузрахин; Срыщов, Простобрюкин, Шинтошин.
Тут жили.
А далее – домики-особнячки: модиольоны, фронтоны, орнаменты, камень; и люди – такие же; проулочек – чистый.
Маврикий Мердон сюда ходит в квартиру богатую: к барыне, к Мире Миррицкой; и Тертий Мертетев бывает тут; что за оказия, —
– Мирра Миррицкая,
– Тертий Мертетев,
– Маврикий Мердон, —
– перья страусовые,
– эксельбанты, и – – черный картуз, черный ворот рубашки; все – черное: бритое, желтое очень лицо.
Глазок – нет.
____________________
В переулочке ходит себе Николя Ньюреню-Ньюреня: в котелке; Коко Кубово (кони под сеткой), шах Нагар-Малх, Галилевич, Нигрицкий, Леднилина, Филтиков-Плй,
Лилипонский, Певако и у князь Калеверцев здесь жили; и – слушали с ужасом песенку: из переулка соседнего:
Как ходил я в караул, —Щеку унтер дулом вздул.