Мастер для эльфийки, или приключения странствующего электрика
Шрифт:
— Для «раз, и всё» надо долго тренироваться, а ей лень. Ей хочется всё и сразу, и чтоб без усилий. Как лист на ветру поймать.
— Ой-ой-ой, сама сидишь над грядками и тренируешься, а толку нет, — съязвила Киса. — Грибная королева. Сама скоро плесенью пойдёшь.
Между девушками опять опасно загудело высокое напряжение. Что хоть как-то его заземлить, я сделал радостную рожу и махнул в сторону костра.
— Барышни, чайник закипел, тушёнка согрелась.
Сёстры отвернулись друг от друга. Киса немного помолчала и ответила:
— Я
Рина слегка скривилась, а потом неспешно подошла к костру и принюхалась к горячей тушёнке.
— С хлебом, — произнёс я, сев рядом. Мне было интересно, что делает младшая, но и старшую из вида тоже не хотел упускать.
— Она из чего?
— Говядина.
Рина отломила сухарик, макнула в жижку и отправила в рот. Захрустело. Девушка скривилась.
— Надо подольше подержать, чтоб размок, — пояснил я и взял другую банку. Пришлось наглядно показывать, как маленькому ребёнку, что делать с походной едой.
— Невкусная, — пробурчала Рина.
Я вздохнул.
— Не хочешь, не ешь. Мне больше достанется, — сорвались с губ злые слова.
Вот честно, не собираюсь никого уговаривать. Не нравится моя еда, пусть идёт на все четыре стороны фонящим лесом и сама добывает себе орехи и ягоды. Может, быстрее откажется от приключений. Пусть только неустойку выплатит за месяц, раз в главные вызвалась.
Желудок у Рины снова заурчал, борясь с зазнайством и эльфийской гордостью. Потому девушка взяла другую банку — со сгущёнкой. И осторожно подцепила ложечкой густую массу. Попробовав, застыла на секундочку-другую и, состроив снисходительную физиономию, зачерпнула ещё, но видно же, что слюнки побежали.
— Неплохо, — выдала она резюме.
— Много нельзя. Задница слипнется, — снова пробурчал я, ковырнул веткой костёр, сунул в банку с тушёнкой вилку, встал и направился к Кисе. Там всяко интереснее.
А мясо было обычное. Перец, соль, лавровый лист. Что ей не так?
Дойдя до младшей, встал и начал разглядывать. Девушка опять считала в столбик быстрым кривым почерком, делая рядом с обычными цифрами пометки на эльфийском письме. Из оброненного патрона уже торчал комплект сотканных из света струнок.
Киса подняла на меня глаза и страдальчески вздохнула.
— Не люблю считать.
— Таблицу умножения тоже не любишь? — ухмыльнулся я.
Девушка поморщилась, как школьница на уроке математики.
— Что не так?
— Семью семь будет сорок девять, а не сорок семь.
Эльфийка тихо выругалась на своём, надулась и принялась пересчитывать свою задачку. Вскоре со вздохом встала и подошла к стрункам и повторила жест ладонью.
Патрон подпрыгнул вверх на два метра. Киса тихо взвизгнула, закрывшись руками, а я подхватил патрончик на лету, чтоб тот не упал куда-нибудь ещё. Из мышиной норы доставать посложнее будет.
— Фух, — проронила Киса и принюхалась, а потом взяла у меня из рук банку с тушёнкой и подцепила кусок мяса,
Я махнул рукой и вернулся к костру. Там чуточку отодвинул горящий хворост, сгрёб палкой в кучу угли и кинул несколько картофелин. Всё равно эти дуры есть не будут.
Однако, расправившись со сгущёнкой, Рина принюхалась к костру.
— Вот только попробуй украсть мою еду, не буду учить револьверу.
Эльфийка поджала губы и повернулась к разложенному снаряжению и оружию. Она прикрыла глаза и несколько секунд сидела неподвижно, а потом произнесла:
— Пожалуйста, научи. Не хочу быть обузой.
— Вставай, — скомандовал я и сунул в рот сухарь.
Девушка взяла револьвер, поднялась и выпрямилась. Она вытянула руку с зажатым в ней оружием в сторону толстого поваленного ствола, покрытого разноцветной плесенью и пушистыми клочками мха, и немного коряво прицелилась.
— Не так, — произнёс я и принялся пояснять. — Если тебе важен просто выстрел в ту сторону, то сойдёт. В бронееда попасть может и получится. Если важна точность, то повернись вполоборота и держи руку ровнее.
— Как? — обернувшись, спросила эльфийка.
Я вздохнул и подошёл ближе. Поправил локоть. Приобнял и повернул торс. Сжал её ладонь с пистолетом своей.
— Взведём курок. А теперь плавно нажимаем на спусковой крючок.
Револьвер громко щёлкнул, а девушка, которая стояла и часто дышала, не оборачиваясь, произнесла:
— Не выстрелил.
— Конечно, — усмехнулся я, — ты же патроны выронила.
— Но ведь один остался.
— Лампочка ты моя ясная, — пробормотал я. — В том-то и суть русской рулетки, что один патрон, ещё не значит выстрел. Патрон сейчас не напротив ствола, если приглядишься, увидишь это.
Я улыбнулся и сделал глубокий вдох. Рина не пахла потом и грязью, лишь незнакомыми цветами. Эльфийка, блин.
Захотелось сделать какую-нибудь смешную глупость, вот просто так, без объяснения причин, к тому же зачесался нос, и ничего больше не придумал, кроме как несколько раз коснуться кончиком носа длинного эльфийского ушка.
— Револьвер с самовзводом. Если надо несколько раз быстро выстелить примерно в сторону мишени, просто часто жми спусковой крючок, но точность пострадает.
Я отпустил ладонь девушки и отошёл. А Рина так и осталась стоять, лишь опустила руку с оружием, направив ствол в землю.
— Вань-Вань! — раздался громкий крик младшей сестры. — Подойди! Глянь!
Я быстро шагнул к костру, подобрал прутик и ткнул в одну из картошин. Убедившись, что ещё не готово, направился к Кисе.
Однако, проходя мимо Рины, услышал тихое бормотание на эльфийском.
— Чего? — переспросила я, не поняв ни слова, хотя девушка явно обращалась ко мне.
При этом лицо и уши Рины были пунцовые, лицо приобрело растерянный вид, а глаза глядели в пустоту.