Мастер Гравитации 5
Шрифт:
Когда-то граф Сумраков нанял этого самого Ваньку вместе с его родным братом. И в итоге брат Фронцева погиб из-за графской выходки. Формально Сумраков не должен был немедленно взрывать намеченную цель: он обязан был дать людям время на отход. Но он решил по-своему: зачем ждать, если можно никому не платить, когда все наёмники полягут, а дело сделано? С тех пор Ванька затаил серьёзную злобу на того и теперь без промедления пошёл на сделку с Дмитриевичем: всё ради мести за погибшего брата.
Впрочем, Фронцев не один такой: среди наёмников, которых Дмитриевич умудрился набрать, хватает людей
Неудивительно, что Дмитриевич мечтает, как когда-нибудь сможет попасть в личную гвардию графа. Не временно подменять гвардейцев, а официально вступить в их ряды, с теми же правами и привилегиями. Но сейчас это лишь розовые грёзы, ведь всем известно: наёмников в гвардию не берут. Считается, что если ты когда-то был наёмником, то всё, ты почти уже и не человек, словно с чёрной меткой или несмываемым клеймом на лбу.
— Начальник, — раздался позади тяжёлый бас одного из высокорослых наёмников, который хлопнул Дмитриевича по плечу. — Там к нам в гости заявились и прямо вас по имени требуют.
— Меня? — удивлённо протянул Геннадий, мгновенно отрываясь от своих мыслей. — Что за чертовщина?
И тут же у него проскочила тревожная догадка: а вдруг кто-то раскусил его прикрытие? Не мешкая, он заорал на весь бункер, что ситуация патовая, всем срочно вооружиться и выдвинуться наверх, заняв боевые позиции. Сам, не теряя ни секунды, сунул за пояс два пистолета и направился к выходу. Бойцы Дмитриевича в это время растеклись по всем закоулкам дома, затаились и были готовы при первом же намёке на угрозу закидать врага гранатами.
Наконец Геннадий добрался до входной двери и, приникнув к глазку, увидел, что незваные гости не унимаются и продолжали трезвонить в колокольчик. Дмитриевич заморгал несколько раз, и на лице у него появилась смертельная бледность, выдавая, что он шокирован чуть ли не до обморока.
— Ребята, да как такое вообще может быть?! — выдавил он из себя с явным трудом, будто слово застряло в горле поперёк. — Убирайтесь отсюда кто может! Живо, бегом! — но тут же собрал волю в кулак и уже завопил на всё помещение.
Наёмники, взглянув на своего шефа, сразу занервничали: неужели всё может закончиться, так и не начавшись? Им же сулили успех за успехом рядом с графом, а не панику на ровном месте. Но, судя по мрачному лицу Дмитриевича, весёлые деньки были уже в прошлом.
— Начальник, мы не бросим вас! — пробасил один здоровяк с белесыми волосами, сжимая автомат, и тотчас его поддержали ещё двое-трое бойцов.
Однако никто и не подумал сдвинуться с места. Дмитриевич только покачал головой:
— Вы все ненормальные, — процедил он.
— Так сколько их там? — поинтересовался один из наёмников. — Они же не могли прийти отрядом больше нашего? И надо проверить, не взяли ли дом в кольцо.
—
После тяжёлого вздоха он все же распахнул дверь. На пороге стояла крохотная, но удивительно бойкая старушка с копной седых кудрей, пухленькая и румяная. На ней красовалось платье в горошек, а губы и ногти были выкрашены по последней моде. В руке старушка сжимала тросточку, и было очевидно, что это далеко не опора для ходьбы — бегала она превосходно, как для своих лет, а тросточка предназначалась в основном для охоты на шалунов. По крайней мере, раньше она сама так говорила.
— Мамулечка… привет. А ты что тут делаешь? — осторожно начал Геннадий. — Я ведь обещал: как только освобожусь с работы, сразу к тебе приеду.
— Ах ты мой одноглазый проказник! — проворковала она в ответ. — Когда же ты поймёшь, что мама сама решает, куда и когда ей явиться! А ну-ка, бери мою сумочку, а то я совсем запыхалась с дороги, — и протянула ему багаж, увесистый, как полтонны кирпичей.
— Господи, мам, что у тебя там слон, что ли, сидит? — Дмитриевич аж глаза выпучил. — Да и вообще, как ты узнала, где я?
— Да мать имеет право всё знать! Я давно поставила в твои ручные часы небольшой маячок. А потом думаю, чего это сыночек мой живет в таком хорошем районе и меня в гости не зовёт? — при этих словах она внезапно стукнула его тросточкой. — А теперь давай открывай мой чемодан и соображай мне виски со льдом, да побыстрее!
Не обращая внимания на стоящих вокруг наёмников, мама босса вальяжно прошла в дом, окидывая взглядом интерьер:
— Ну я точно узнала твой дом: у него крыша в форме танка, — заговорщически прищурилась она. — Ты же у меня армейский фанат, сынок. Хотя почему танк розовый? Считай, это явно какой-то прокол на документации. Всегда ведь путался ты у меня в документах!
В этот момент Геннадий, чуть ли не отчаявшись боролся справиться с проклятым замком чемодана, ведь тот туго шел из-за того, что чемодан был набит до отвала. Его наёмники, обступив его полукругом, сначала тихонько потешались, глядя на его суровую возню с железным противником. Но как только Геннадий сумел, наконец, «взломать оборону» чемодана, тот в буквальном смысле взорвался пирожками, и эти душистые бомбочки полетели во все стороны и обрушились на голову Дмитриевича мощным продовольственным ливнем.
Злополучный начальник едва удержался на ногах, стараясь не потерять равновесие, хватаясь за чемодан так, будто это была последняя опора в суровом мире. А бойцы, забыв о серьёзном облике, тут же заржали во весь голос.
— Ничего себе, мам, ну ты даёшь… — только и выдавил из себя Геннадий, ошарашенно оглядываясь на фонтан пирожков и проводя рукой по голове.
Но она в этот самый миг — дама пусть и немолодая, но внушающая священный трепет одним лишь взглядом, уставилась на целую армию наёмников, вооружённых чуть ли не танками, и недоверчиво прищурилась: