Мастер клинков. Начало пути

Распопов Дмитрий Викторович

Клерк вежливо кивнул и спросил:

— Вносите ту же сумму, что и в прошлом году?

Я кивнул и достал из-за пазухи кошелёк с золотом. Ещё вчера я достал из своего дорожного пояса всю сумму, необходимую для налога, и переложил деньги в кошель.

— Здесь пятьдесят кесариев, — сказал я, просовывая мешочек в окошко решётки.

Казначей быстро взял его, развязал и принялся медленно считать деньги, рассматривая каждую монету.

«Наверное, фальшивки ищет», — догадался я.

Закончив счёт, он кивнул

мне и, отнеся деньги куда-то в дальний угол своей комнаты, вернулся ко мне с небольшим листком пергамента. Достав письменные принадлежности, чиновник написал расписку и протянул её мне, добавив к листу ещё небольшой пакет.

— Что это? — удивлённо спросил я, показывая на пакет.

— Стандартное приглашение всем сдавшим налог на обязательный, — казначей голосом подчеркнул это слово, — королевский бал по случаю празднования окончания года.

Убедившись, что расписка заполнена верно, в точности как те, что хранились у барона, я поблагодарил клерка и вышел с секретарём в коридор.

Как только закрылась дверь, в глубине комнаты казначея возникла фигура, при виде которой этот достаточно солидный чиновник начал дрожать, как былинка на ветру.

— Барон заплатил налог?

Клерк, не в силах произнести ни слова, только судорожно кивнул.

— Приглашение передал?

Снова кивок.

— Сказал, что бал обязательный?

Клерк усиленно закивал и не мог остановиться до тех пор, пока фигура не скрылась за фальшивым куском стены, скрывавшим потайной ход.

Оставшись один, дежурный казначей облегчённо вздохнул, посмотрев по сторонам, извлёк из неприметного ящика, стоявшего в ряду таких же и содержащих земельные реестры, бутылку вина и хорошо к ней приложился.

Ласково улыбнувшись бледному секретарю и помахав ему рукой на прощание, я вышел из здания казначейства. Идя в сторону конюшни, я открыл пакет и достал приглашение.

«Сим приглашением Его Божественное Величество король Шамора Нумед III приглашает своего вассала на ежегодный бал в честь окончания года. Бал состоится в Большом Рубиновом Зале 30 десата, начало официальной части в 15 часов».

«Слишком много заглавных букв у его величества», — с улыбкой подумал я.

Рон обнаружился на конюшне в окружении пятерых нубийских воинов. Темнокожие гиганты в своих парадных доспехах выглядели завораживающе. Вся компания, вольготно устроившись около моей брички, с удовольствием угощалась вином. Увидев меня, один из них подмигнул Рону и сказал ему на нубийском:

— Сопляк похож на твоего хозяина, судя по твоему описанию.

Воины засмеялись.

Я сморщился и заявил в пространство на том же языке, конкретно ни к кому не обращаясь:

— Куда ни пойду, одни гориллы кругом.

Воины замерли, удивлённо

на меня вылупившись. Пройдя мимо них, я собрал с подножки брички еду и закуску и вручил её одному из воинов. Под всеобщее молчание я забрался внутрь и сел на сиденье.

— Ты со мной? — спросил я Рона на нубийском.

Тот с усмешкой скосился на своих собратьев и ответил:

— Да, конечно. Газил, встретимся вечером в «Ножах», — сказал он одному из них и запрыгнул ко мне в бричку, забрав вожжи.

Так мы и поехали, под молчание нубийских воинов.

— Чему они так удивились? — спросил я Рона, когда мы достаточно отдалились от конюшни.

— Ты заговорил на фархи, — улыбнулся мне Рон, — а с этими воинами мы из одной области Нубии. Так что ты должен признаться, кто тебя уменьшил и перекрасил в белый цвет.

— Они чего, подумали, что я нубиец? — не понял я его юмора.

— Выговор у тебя без акцента, — пояснил мне смеющийся Рон. — Куда едем?

— Сначала к ювелиру, — ответил я, — будем менять последний подарок барона.

— Тогда поедем к одному моему знакомому, — улыбнулся Рон, — он назовёт рыночную цену твоему подарку, а уж ты сам решишь, продавать ему или обратиться к другим ювелирам.

Я согласился с ним, тем более нубиец отлично знал столицу и оказался для меня незаменимым проводником. Я не раз порадовался, что в тот день попал в трактир и нанял нубийца, мне теперь не было жалко ни одного асса из выплачиваемого ему жалованья.

Как и следовало ожидать, Рон привёз меня не в центр города, к какому-нибудь известному ювелиру, а к ростовщику и по совместительству скупщику краденого. Когда мы заходили в его дом, поручив лошадь одному из слуг, то встретили нас там две личности характерной бандитской наружности.

Да и Рон тихо поведал, что, несмотря на занятие противозаконной деятельностью, ростовщик не связывается с кем попало, а покупает только у проверенных годами людей.

— Рон, ты ли это? — раздался голос слева от нас.

Мы с Роном синхронно повернулись и увидели радостного толстячка, который неспешно вышел к нам из боковой комнаты.

— Привет, Толстяк, — улыбнулся Рон, пожимая протянутую руку, — как поживаешь?

— Плохо, как обычно, — толстяк смешно сделал грустное и трагичное лицо, — совсем меня разорили налоги.

Рон засмеялся:

— Ага, а год от года ты пухнешь исключительно с голодухи.

Толстячок рассмеялся, но тут же, перейдя на серьёзный тон, спросил:

— Давненько ты не показывался в городе… Никаких проблем у тебя нет? Сам знаешь, не хочу подставлять дело.

— Обижаешь меня, Торим, стал бы я тебя подставлять?

— Ну вот и отлично, — опять заулыбался хозяин, — представишь мне второго гостя?

— А, да, — спохватился Рон, — Торим — это мой нынешний наниматель, барон Максимильян.