Мастер меча тысячелетней выдержки. Том III
Шрифт:
— … и тот, который тебя трахнул! Ха! — Арес громко расхохотался, согнувшись и хлопая себя по колену.
— З-заткнись! — заорала на него Артемида.
— Что есть, то есть, — фальшиво улыбнулась Афина. — Не притворяйся, будто ты этого сама не хотела, сестрица.
— Потому ты и запретила ему тут появляться… — продолжал бесцеремонно ржать Арес. — И ещё проклятие на него наложила… чтобы он не мог никому об этом рассказать. Иначе конец твоей легенде про Богиню-девственницу, да? Но мы-то знаем…
— ТИХО!!! — загремел под потолком голос Зевса,
Боги застыли; перечить Зевсу здесь не решался никто.
— … значит, так, — совершенно тихо, почти шёпотом, заметил Зевс после короткой паузы, обводя своих детей задумчиво-нехорошим взглядом. — Я вас услышал. Да, я согласен; Сизиф — это надоедливый жук, и раздавить его, будем честны, куда сложнее, чем обычного смертного…
Он сделал паузу.
— … но он всё ещё смертный, — заключил он. — А мы с Афиной и Аресом тут занимаемся куда более важными делами. Так что раз вам двоим нечем заняться — то вот и разберитесь со всем этим. Давайте-давайте; ступайте, узнайте, куда пропал Борей, что там с этими заговорщиками, как с этим связаны Сизиф и прочие смертные…
Он махнул рукой в сторону двери.
— В путь, дети. Не подведите меня.
Артемида и Аполлон переглянулись. В этот момент их посетила одна и та же мысль.
Может быть, зря они пришли сюда с этой вестью?..
* * *
Да уж; царство Диониса и в прежние времена не было образцом гармонии и порядка, а теперь и вовсе напоминало… что-то среднее между полевым лагерем туристов-неумёх и поселением бомжей-сквоттеров. Обтрепавшиеся по краям палатки, поваленные брёвна и ветхие шалашики то тут, то там; несколько больших горящих костров.
Территория была забита нимфами, сатирами и прочими существами, вечно окружавшими Диониса; кажется, где-то вдалеке я разглядел парочку кентавров, с другой стороны, кажется, была гарпия… Вся эта разномастная толпа занималась… ничем. Жарила мясо на костре и пила бражку (судя по запаху, сомнительного качества), горланила песни с примитивным текстом на греческом или просто валялась на жухлой траве. Вроде и на прежние разгульные вечеринки Диониса не похоже — и делом вместе с тем тоже не заняты.
Но, по крайней мере, на нас тут никто не обращал внимания — уже хорошо. Хаск уже вписался в компанию любителей барбекю, и даже Берику выделили огромную косточку, чёрт его знает от какой тварюги, которую сейчас все три головы с упоением грызли.
Я задумчиво крутил в руке перезревший персик, глядя в одну точку.
Константин сидел чуть в стороне, у небольшого костра, за которым жарил мясо огромный, дикого вида тип с чёрной кожей. Не в смысле негр, а совсем чёрной, как уголь или гудрон.
Титан.
А я-то думал, эти ребята вымерли ещё до моего рождения!.. Кажется, та заварушка звалась титаномахией — тогда Зевс вместе с Богами, циклопами, сторукими великанами и прочими уродцами прикончили их всех
Как я познал на своём опыте, разница невелика. Кроме одного момента: из заточения можно выбраться.
Кто ты такой, парень, и что ты здесь делаешь?
Поймав на себе подозрительный взгляд Титана, я встал, отшвырнув прочь персик. Кажется, у костерка говорили обо мне; что ж, поговорим вместе. Я направился к этим двоим.
— Наверное, это не очень удобно — иметь такой рост, — негромко заметил я, подходя к костру вплотную. — Ты как-то высоковат даже по меркам Богов; ни в один дверной проём не впишешься.
— Сизиф, — шумно, точно буйвол, выдохнул Титан. Звук его голоса напоминал рокот камней, катящихся по узкому ущелью.
— Угу, — согласился я. — Собственной персоной.
Титан фыркнул.
— Я наслышан о тебе, ищущий бессмертия.
Я с интересом смерил Титана взглядом. Бессмертия, говоришь?.. Сколько ж тебе лет, парень? Судя по тому, что я знаю, ты должен быть даже старше Зевса и его братьев.
— Рад это слышать.
— Это был не комплимент, — огромный палец ткнулся мне в грудь, но остановился как раз вовремя для того, чтобы я не рухнул наземь. — Не пытайся заболтать меня, Сизиф. Не знаю, зачем ты тут, но мы вовсе не друзья.
— Ой ли? — криво ухмыльнулся я. — Знаешь, а я обычно привык определять это просто: враг моего врага — мой друг.
Конечно, Константин ничего нам не говорил, изображая из себя партизана. Но догадаться, в общем-то, было несложно. Что мы знаем о Титанах? Они должны очень, очень сильно не любить Богов, как минимум, греческого пантеона, а как максимум — вообще всех. Что же до Магистра Константина, то вряд ли он бы обзавёлся какими-то секретными делами в одиночку, так что…
— … и, судя по всему, у вас какие-то планы против моих врагов, — закончил я. — Разве это не прямая дорога в союзники… прости, имени не знаю.
— Я Иапет, — пророкотал великан; при всём монументальном величии его голоса он умудрялся говорить тихо, так, чтобы слова не долетали до соседних костров. — И я скажу тебе как есть, Сизиф, без хитростей. Враг моего врага, да?
Он нехорошо ощерился, чуть приподнявшись (отчего его чёрная туша нависла надо мной, как громадная статуя).
— Я поверю, что ты враг Богам, — продолжил он. — И поэтому я не вышвырнул тебя отсюда, как только Константин назвал мне твоё имя.
Ну спасибо, Костя.
— Вышвырнул? — он обернулся в ту сторону, где, привалившись к древесному стволу, пьяно дремал Дионис. — Не ты здесь хозяин, Иапет.
— Поверь, — Титан тихо рассмеялся. — Если бы я захотел, то просто разорвал бы тебя в клочки, и этот пьянчужка ничем бы мне не помешал. Но я этого не делаю — потому что ты и впрямь враг моих врагов, и ещё потому, что мне не нужно привлекать лишнее внимание. Но я тебе не доверяю, потому что слышал о тебе.
Он шумно выдохнул мне прямо в лицо струю сухого воздуха.