Мастер порталов
Шрифт:
Уф. Уже легче. Теперь-то я уж точно буду страховаться от незваных гостей, особенно если мне понадобится сгонять лишний раз в промзону или в убежище. Кстати, тан Расхэ очень предусмотрительно заключил его в пространственный карман. Небось, тоже предполагал, что защита понадобится. Да и Лимо свои бумаги наверняка не просто так припрятал. В дрейфующем по всему дому кармане его бы даже мастер Майэ не достал, не говоря уж про магов попроще.
Я снова нахмурился.
— Учитель, а Лимо умел входить в субреальность, как вы или мастер Рао?
— Да, — кивнул старик, внимательно на меня посмотрев. — Но недолго.
— Почему — смерть? — не понял я. — Здесь же нет времени. Значит, тело не стареет. А если оно не стареет, то и не умрет.
— Тело — нет. А вот наш разум, увы, не так крепок. Оставшись без дара, тело, конечно, не погибнет. Ты верно заметил. Но оно впадет в состояние оцепенения, стазиса, и будет находиться в нем до тех пор, пока его оттуда кто-нибудь не вытащит. Мир огромен. Субреальность — тоже. А те, кто может ее посещать, обычно передвигаются знакомыми маршрутами. Вернее, своими маршрутами. И на чужие стараются не заходить. Но даже если тебе и повезет, и на тебя кто-нибудь случайно наткнется, то между нами существует негласное правило — коллег из плена не извлекать.
— Почему?
Мастер Майэ строго на меня посмотрел.
— Потому, ученик, что, в отличие от тела, разум в состояние стазиса не впадает. Он не засыпает и не умирает. Но при этом он все видит, запоминает, размышляет, строит планы, испытывает страх, ужас, неуверенность…
— Вы хотите сказать, что для нашего разума время все-таки имеет значение?
— Если бы это было не так, мы бы не смогли здесь находиться. Дар, если помнишь, это свойство разума. Дар без разума существовать не может. А вот разум без дара — легко. Именно поэтому застрявший в субреальности маг очень быстро начинает сходить с ума. Причем со стороны кажется, что человек едва-едва успел истощиться, только-только замер и перестал подавать признаки жизни. И раз это произошло у нас на глазах, то мы искренне верим, что его еще можно спасти. А для него это мгновение уже успело растянуться в целую вечность. Именно это состояние называют временной ловушкой. Оно чрезвычайно опасно. Поэтому будь осторожен, ученик, и не суйся в субреальность, если не уверен, что сможешь из нее выбраться.
Я задумчиво качнулся на носках.
А ведь Лимо, по сути, тоже находился в такой ловушке, за исключением того, что тела у него не было. Но до сих пор мертвый маг на сумасшедшего откровенно не походил — мыслил здраво и связно, критику не утратил… что-то тут не сходилось.
Тем не менее выяснять это у мастера Майэ я не стал. Незачем плодить подозрения на пустом месте. А вот для себя зарубочку на память все-таки оставил: или учитель чего-то недоговаривает, или же Лимо мне снова солгал. И оба варианта меня категорически не устраивали.
— Ладно, ступай, — вздохнул мастер Майэ, когда я откровенно задумался. — Тебе пока нежелательно здесь долго находиться. Но завтра я тебя, скорее всего, навещу, и мы еще немного попутешествуем. Заодно узнаем границы твоих возможностей.
Я рассеянно кивнул, а потом все-таки спохватился.
— Учитель, а как отсюда выбраться?
— Используй узлы, — усмехнулся старик. — Если хочешь
Я поблагодарил мастера за подсказку и вздохнул, когда тот, не прощаясь, исчез. После чего вернулся на два узла назад. Как и сказал учитель, нашел свой первый узелок, сжал. Благополучно вернулся в сходящую с ума границу, где меня тут же попыталось приложить башкой о внезапно ставшим твердым слой. Хотел было от него отмахнуться, но вместо этого решил, что хватит на сегодня, и просто его порвал. После чего в прямом смысле вывалился в реальный мир, удивленно взглянул на стоящего рядом мастера Рао и выдохнул.
Дайн! И правда, сработало!
— Как-то рано ты сдался, — с подозрением уставился на меня учитель.
Я обалдело помотал головой.
— Ага.
— Тогда повторим, — непреклонно заявил мастер Рао, и я, не успев толком очухаться, снова отправился в ту же самую бетономешалку. Правда, на этот раз проторчал там довольно много времени, благо после субреальности меня неожиданно осенило, и я додумался создать вокруг себя еще один пространственно-временной карман. После чего меня разом перестали донимать и граница, и мастер Рао, и даже Кэвин, который все это время упорно пытался на меня настроиться. Ровно до тех пор, пока учитель не понял, что я наконец нашел решение, и не постучался в специально оставленную для него дверь.
— Знаешь, что во всем этом самое забавное? — спросил Кэвин, когда мы топали через лес обратно к башне. — Я ведь за все это время так на тебя настроиться и не смог.
Я кашлянул.
— Да ну?
— Угу. Несколько раз пытался, но как только мне уже начинало казаться, что вот-вот тебя почувствую, как тут вдруг — бах, и все. Ты словно испарился на время. И приходилось начинать все сначала. Только под конец у меня что-то стало более-менее получаться. Я хоть убедился, что не совсем пропащий в плане магии разума. Однако твою защиту так и не пробил. Даже с места ее не стронул, хотя тоже пытался не один раз.
Я с любопытством на него покосился.
— То есть ты защиту сначала пытаешься раскачать?
— Да, так намного проще, чем бить в лоб. Но ты вообще никак не отреагировал, как будто я и не старался вовсе, — с досадой отозвался Лархэ.
«Эмма?» — обратился я к своей молчаливой спутнице.
«Так точно, — бодро отозвалась она. — Единичные попытки коснуться нашей защиты действительно были, но очень слабые, и к тому же они прекратились, когда ты ушел сначала в расщепленную границу, а потом в пространственно-временной карман, так что я не стала тебя отвлекать».
Хм. Интересное явление. Получается, что сквозь границы магия разума не проникает? И тогда, чтобы отвязаться от менталиста или, к примеру, от кибэ, достаточно или расщепить границу, или же свалить в карман и там отсидеться? Или, скажем, вокруг думалки такой карман создать и уже не беспокоиться, что кто-то в нее залезет?
Один минус — наличие кармана, скорее всего, быстро заметят, так что, если дело будет происходить на допросе или, скажем, в пыточной, то этот номер не пройдет. Ну или же тебе блокиратор на шее застегнут, и все, канули твои замечательные карманы в лету.