Мастер сновидений и другие рассказы
Шрифт:
– Мммм? – спросил дед.
– А если вот у тебя есть что-то внутри, а оно как-то рвется наружу, – начал мальчик, но дед перебил:
– Тебе что – блинчики не пошли впрок?
– Да нет, я вот про мысль думаю, – возразил мальчик, – если у тебя внутри мысль про что-то…
– Например?
– Ну, про дракона… или замок, или там про что-то красивое… И вот почему-то ужасно хочется всем это показать, а оно не получается…
– Это называется «муки творчества», – слегка улыбнулся дедушка.
– Это у кого тут муки творчества? – раздался
Феде было целых шестнадцать, и он приходился Дениске старшим братом.
– Ну-ууу, деда, – протянул смущенно Дениска.
Он вовсе не хотел делиться ни с кем своей тайной – только с дедушкой. А теперь Федя все знает. И наверняка будет смеяться!
Но Федя смеяться не стал, а сказал:
– Не можешь нарисовать – опиши все это словами …
Дениска подумал, взял чистую тетрадку и написал:
«Дракон летел над морем. Там были черные тучи, а дракон был большой и не боялся» – и понял, что опять что-то не то….
– Ну как, получается?
– Нет, – вздохнул Дениска. – Я неспособный…
– Я думал, у тебя как раз способности есть, – улыбнулся дедушка, – ты же стих однажды сочинил. Что-то такое, про «речку и луны колечко…».
– А пойдем вместе в клуб «Бродячий Пес»! – предложил брат, – это как раз место, где можно научиться….
Дедушка застонал и молвил с досадой:
– Куда ты тащишь ребенка!
– А что такого, – горячим полушепотом заговорил брат, – пусть парнишка расширяет кругозор…
– Где?! Эта твоя банда уличных графоманов… провинциальная богема… тьфу! Я запрещаю! – вскричал дедушка.
Дениска вдруг понял: брат его тоже видит какие-то сны, да? «То есть он такой же, как и я… вот оно что!» А еще: куда же его приглашал брат? Нет плода слаще запретного!
***
– Там сначала было просто кафе, – рассказывал Федор на ходу, – а потом стали собираться местные писатели. Название сделали модное: «Бродячий пес», и козырьки повесили полосатые.
– А зачем козырьки? – заинтересовался Дениска.
– А чтобы похоже на Монмартр! Мол, мы теперича не то, что давеча! – он хихикнул.
– Аааа! – сказал Дениска, хотя и не знал, что такое Монмартр. Его распирало чувство возможности прикоснуться к чему-то необычному, – далеко еще?
– А вот через мостик перейдем, и сразу налево.
Мальчик осмотрелся. Мостик маячил впереди; кружевные перила придавали ему романтично-старинный вид; да и сама речка Лопушайка – темная, тихо журчащая родниками – казалась мальчику милой – под корягами сомы прячутся, он точно знал, что они там! А еще нравился ему ивняк прибрежный, что по весне желтыми пушками цветет; но, впрочем, не в этом дело. Мостик этот его манил потому, что на этом мосту его ждет какая-то встреча – он не знал, какая, но почему-то был уверен, что однажды на этом мосту случится что-то очень важное. С этими мыслями он взошел на мост, и тут братьям предстало подозрительное зрелище…
На широких перилах моста стоял
– Эй, дяденька, а вы чего там стоите? – поинтересовался Дениска.
Тот молча покосился на братьев; лицо его исказилось судорогой.
– Вы, это, не надо! – попросил Федя.
– Да я и сам не хочу, но что мне делать? – возразил человечек; в его голосе слышалось сдавленное рыдание.
Глаза Феди сузились, он приложил палец к губам – делая брату знак «помолчи» – и заговорил с напускной развязностью:
– Как хотите, дяденька, нам пофиг. Но видите ли, я писатель… Не могли бы вы прежде чем прыгнете, поведать нам, чего ради вы решили расстаться с жизнью? А то нас интересуют сюжеты…
– Сюжеты?! – вскричал человечек. – Меня, представьте, тоже… Но их нет у меня! Совсем… моя душа пуста, я выгорел профессионально…
– Вы тоже писатель? – спросил Дениска.
Человечек вздохнул и ответил почти спокойно:
– Я Мастер сновидений.
– Чего?!
– Сновидений. Я отвечаю за все сны в Городе.
Братья переглянулись.
– Ну и что? – спросил Дениска, – а топиться-то зачем?
– Последние дни мне какая-то абстракция снится, – заметил Федор, – как на картинах авангардистов. А тебе, Дениска?
Дениска пожал плечами. Не объяснишь же в двух словах, что своими снами он управляет сам! У него этих снов – больше чем золота в пещере Али-Бабы, да что там – больше, чем комаров в Кукишкином овраге на краю Берендеевой рощи…
– Не рвите мне сердце, – простонал коротышка. – Мне и так стыдно, но я ничего не могу! Мне не приходит в голову ничего, что я мог бы переложить в сюжет сна, и послать его жителям Города…
– А что будет, если вы не станете этого делать?
– Но как же иначе?! – это мое призвание, – пролепетал он, – без этого мое существование теряет смысл. А я пережил такой ужасный стресс, и вот…
Горестно всхлипнув, он снова прицелился вниз, туда, где в темной воде отражалась тоненькая долька летней луны…
И тут Федю осенило.
– Я знаю место, где вам накидают сюжетов, – заявил мальчик, – идемте с нами.
Федя желал в тот момент лишь спасти безумца. Остроумная идея спасения обрадовала его так, что он уже не думал о последствиях.
А зря.
***
Здесь, мой читатель, позвольте сделать отступление и поведать вам о том, что предшествовало странной встрече на мосту; для этого нам придется из лесов, родниками звенящих, перенестись в кабинет мэра нашего Города… Войдем же, мягко ступая по красной ковровой дорожке, незамеченными, дабы узреть, как мэр, улыбаясь, медовым голосом воркует в телефон:
– Помилуйте, какие проблемы! Общественность я беру на себя!
Окончив разговор, он с перекошенным лицом отшвырнул телефон, и, потирая грудь ладонью, попытался успокоиться. Однако и тут ему помешали: отворилась дверь, и мужчина с тяжелой челюстью встал на пороге.