Мастер темных Арканов 4
Шрифт:
— Хорошо, — улыбнулся я. — Вы-то что делать собираетесь?
— Придумаем. Да, ребята? — весело заявила Варвара, и все согласно закивали. В принципе, в их способностях я и не сомневался.
Чуть погодя мы перешли к обсуждению предстоящей дуэли с Верещагиным, точнее, горячо ее обсуждал народ, а я лишь наблюдал за этим процессом. Как выяснилось, больше всего об Олеже знала Холмогорова. Вообще, сейчас у меня уже язык не поворачивался назвать ее или Курбатову мажорками. Видимо, то было их «прикрытие». Недалекими дурами обе точно не являлись.
— Знаю я этого
— Кстати, хотел спросить… А чего этот Потемкин себя в порядок не приведет? Денег на целительниц нет? — задал я давно интересующий меня вопрос.
— Ха… — удивленно посмотрела на меня Настя. — Ты разве не знаешь? Это какая-то аномалия. Вроде ещё в утробе всё произошло. Короче, непонятно почему, но ни одна целительница ничего сделать не может.
— Ага, — добавила Ирина, воспользовавшись небольшой паузой. — Говорят, каких только целительниц род Потемкиных не приглашал, а все бесполезно. Никто справиться не мог. Ни человеческие, ни эльфийки.
— Понятно, — протянул я.
— Так вот, сбил ты меня, — укоризненно заметила Холмогорова. — Князь Верещагин жуткий бабник. Он, кстати, тоже учился в нашей с Ириной гимназии. Только в параллельном классе. Вечно ходил с таким видом, будто божество на землю спустилось. Типа все ему должны, а девушки снопами к ногам валиться обязаны.
— Но, надо признать, — задумчиво хмыкнула ее подруга, — голову девчонкам он кружить умеет. Этого у него не отнимешь. Обаятельный гад. И ты с ним осторожнее, Павел. Он действительно сильный соперник. Кстати, часто попадает в газеты… Не такой отморозок, как Сергей Шуйский, у него нет коронованного папочки, но тоже один из любимчиков желтой прессы.
— Который выкладывает в сеть свои дуэли, — ехидно добавил я.
— Ну… — задумчиво заметила Настя, — он же не дурак. Думаю, выкладывает он их ради похвальбы, но тем не менее делает это весьма хитро. Я бы не советовала тебе обращать на них внимание и делать какие-то выводы. Насколько мне известно, он очень непредсказуемый. Из группы Кораблева, кстати. В ней вообще собрались не самые простые аристократы. Как тот с ними справляется, не знаю. Это же вам не Строганов.
Время до поединка прошло на удивление спокойно. Исключая, наверное, географию, на которой Константин Ильич вновь увлекся темой Антарктиды. Фонвизина мне любезно шепнула, что уже записала всех нас в экспедицию.
— Ух ты! — восхитился я. — И что, много народа набралось? Заславский вроде о десяти говорил…
— Издеваешься? — усмехнулась девушка. — Нас шесть человек, да и все. Больше никого. Я вообще поражаюсь, что наши мажорки тоже сунулись. За компанию, видать.
Однако, я поторопил события. В конце занятия, когда все должны были почувствовать, насколько интересный и загадочный материк Антарктида и возжелать стать первым, кто сумеет преодолеть барьер, довольный Заславский с гордостью заявил, что шесть человек уже есть в списке. Причем настолько недвусмысленно посмотрел на нас, что всем остальным
Препод хотел уже возмутиться, но занятие прервал звонок. Поэтому, пожелав всем присоединяться к экспедиции и заявив, что у первых записавшихся будет преимущество, тогда как остальным придётся проходить настоящий конкурс, академик отпустил нас восвояси.
— Вы что, серьезно записались?! — подскочила к нам Палесская.
— Ага, а что? — улыбнулся я ее горячности.
— А мне не сказала! — возмущенно уставилась она почему-то на Фонвизину. Надо же. А они, похоже, крепко сдружились.
— Забыла, честно забыла! — виновато сообщила ей Маша.
— Эх ты, а еще подруга! Я тоже запишусь, — с вызовом посмотрела она на меня.
— Да не вопрос, — я только плечами пожал. — Вон, Мария говорит, что там никто, кроме нас, больше желанием и не горит.
После этого известия рыжая сразу повеселела, и мы все вместе отправились на физкультуру. Точнее, на нее отправились все, кроме меня. Я же, получив напутствие вернуться с победой, потопал на полигон. Друзей моих явно расстроило, что посмотреть поединок своего командира они не смогут.
Зрителей, к слову, собралось прилично. Всё как всегда. Строганов с двумя своими коллегами — Веденевым и Кораблевым. Ну и, понятное дело, Метров. Инквизитор, кстати, приветливо мне кивнул. Ты смотри! С чего бы это?! Сами же преподы вопросов Афанасию не задавали, вместо этого просто окатив неприязненными взглядами.
Князь Верещагин выглядел абсолютно так же, как и на фото в «Друзьях». Надменный и напыщенный. На меня он, правда, поглядывал с нескрываемым интересом. И даже руку подошёл пожать.
— Князь, — такой улыбкой воду, блин, можно заморозить, — рад вас видеть. Наслышан… наслышан. Вы, говорят, прямо-таки фурор произвели. Провинциальный дворянин, а самого Шуйского победил! — голос его звучал настолько ровно, что понять, издевается Олежа или нет, было совершенно невозможно.
Мне почему-то показалось, что сарказма там сквозило достаточно. Тем более на губах у мажорчика играла очень неприятная ухмылочка. И я на такую грубую прокацию не повелся, как тот ожидал.
— Я рад, что вы слышали обо мне, — ответил, стараясь придерживаться того же тона, что и собеседник. — Надеюсь, я снова оправдаю свою репутацию.
— Хм, — немного удивленно посмотрел на меня Верещагин. — Это мы ещё посмотрим.
— Так, хватит обмениваться любезностями, — перед нами появился Строганов. — Давайте на ринг. Черногряжский, надеюсь, ты не подведешь.
Я кивнул, а мой оппонент, услышав эти слова, только покачал головой. И мы отправились на ринг.
Зажглись звёзды, завязался бой. Я сразу заметил, что противник не удивился Темной колоде. Скорее наоборот. Он почему-то ехидно ухмылялся — вот это мне точно не понравилось. Что-то здесь не так. С другой стороны, Строганов лично проверил его и меня на предмет всяких запрещенных вещей.