Мастер
Шрифт:
На краткий миг день померк перед глазами, а множество ярких звезд устремились к земле, не взирая на свет равнодушного весеннего солнца. На помощь пришел голос Ерикана, донесшийся откуда-то издалека, будто они стояли на разных берегах полноводной горной реки.
И учитель приказал единственное, что могло сейчас их спасти: «Бежать». Более того, достаточно быстро старик оценил состояние Юти, приобняв ее за поясницу. И они припустили, что было сил.
Город постепенно вернулся к своим прежним очертаниям, а упавшие звезды взмыли обратно, ввысь, пугливо спрятавшись за бесконечным небосводом. Осталась лишь боль, пульсирующая в
По скромному мнению Одаренной, бежали они целую вечность. Ровно до тех пор, пока учитель наконец не заскочил в один из проулков.
Взглядом опытного врачевателя старик оценил произошедшее с девочкой, кивнув самому себе.
– Вывих плеча. Ничего серьезного, завтра уже будешь в порядке. Недаром ведь у тебя на пальце два кольца восстановления.
– Осталась сущая мелочь – дожить до этого завтра. Это была западня. Меня ждали.
Учитель вновь кивнул, на сей раз соглашаясь со всем сказанным. И про «дожить» и про западню. Крепкими кряжистыми пальцами он взял Одаренную за плечо и дернул. Юти показалось, что еще миг и она потеряет сознание. Боль вырвалась из девочки громким стоном, отчего учитель закрыл ей рот своей ладонью. И на то была причина.
Даже не надев кольцо миели на палец левой ноги, Юти понимала, что их дела сейчас плохи, как никогда. Пусть ей удалось сбежать из кабинета, но она все еще походила на птицу, застрявшую в силках. И ныне лишь ожидала, когда охотник найдет ее и поднимет за лапы, хвастаясь перед своими приятелями.
Мостовая гремела под сапогами солдат, будто в Конструкте больше не существовало других звуков. В короткое время сигнал тревоги прокатился по городу и теперь сюда стягивались все имперские силы, которых было в избытке для поимки двух беглецов. Стражники перекрывали все площади, улочки, проходы, чтобы дождаться прибытия Воронов и егерей, которые уже и займутся основными поисками.
Плечо Юти нещадно ныло, но Одаренная усилием воли заставила себя не чувствовать боль, ибо та была лишь в сознании. Частью слабой девочки, которая не может выбраться из ловушки, а не воина, способного преодолеть все преграды.
К тому же в это мгновение Юти разглядела еще кое-что, нечто невероятно важное. Ерикан, опытный тайтури, у которого имелись ответы на любые замысловатые вопросы, раздумывал. Он действительно пытался найти выход из сложившейся ситуации и не мог. Не знал, как именно лучше поступить.
А еще Юти вспомнила, слова учителя. Что это ее выбор и все последствия тоже будут лежать на ней.
Одаренная под недоуменный взглядом Ерикана подошла стене, за которой открывалась длинная улица, обычно утопающая в зелени, но в нынешнее время года украшенная лишь голыми деревьями, стыдливо прикрывающими свое естество едва наметившимся почками.
Юти знала эту улицу, да и кто бы не знал. В Конструкте было немало мест, укрытых от гостей города причудливой архитектурой домов, высокими заборами и живой изгородью и лабиринтами кривых дорожек. Они являлись подлинными жемчужинами, чтобы лицезреть которые, приходилось приложить немало усилий.
Однако существовали и другие жемчужины, находившиеся на виду и потому утратившие для горожан всяких интерес. Таковыми являлись Твердыня-на-семи-холмах, храм Аншары, плещущаяся в радости и украшенная всеми цветами, которые только могли
Тут собрались самые богатые и удачливые торговцы, а купить дом в здешних местах почти не представлялось возможным. Подле каждого, кроме вывески с названием, стояло небольшое изваяние, свидетельствующее о роде деятельности хозяина. У дальнего здания, у самой двери, медноголовый купец с натертым лбом мерил шелка. Дальше, на крохотном табурете, сидел плюгавый торговец перед раскрытыми мешками с пряностями. С обратной стороны, на высоком постаменте возвышался писарь с бумагами. Аншара знает, какими именно, надо было читать вывеску, а отсюда ее не разглядеть.
Подобное великолепие имелось только здесь, на Медной аллее. Множество зевак приходило сюда посмотреть именно на эти изваяния, а никак не купить редкие и дорогие товары. Традиция же пошла от возведения статуй в начале улиц. Так на Первой Набережной высилась уменьшенная копия плоскодонной широкой лодки, на которых раньше путешествовали северяне. На улице Нищего Атвинса стоял, сложив руки в молитве, собственно, Атвинс, сухой маленький старик, на Аллее Паломников до пожара «шли» каменные оборванцы, явно направляясь к храму Аншары. Медная аллея хвастливо демонстрировала собравшихся за столом купцов, праздновавших то ли день Отдаяния, то ли Покров Аншары.
Все это Юти знала, с интересом внимая рассказам Ерикана. Наверное, богатая история города – единственное, что ей нравилось в Конструкте. Так или иначе, но именно сейчас, соединив в голове все услышанное от учителя, девочка жадным взглядом нащупала медное изваяние старого торгаша, который протягивал деньги пришедшему к нему человеку. И в подтверждение своей догадки прочитала скромную вывеску над домом с чуть выцветшими буквами.
На лице Юти появилось нечто, к чему данная ситуация не располагала вовсе. Да и без этого Одаренная не часто радовала окружающих демонстрацией своих небольших, но крепких, как короткие пузатые баркасы, снующие по Красному морю между двумя материками, зубов. Однако именно сейчас произошло невозможное – Юти улыбалась.
Впрочем, недолго. Довольно скоро девочка отпрянула, вновь укрывшись в проулке. Потому что по Медной аллее, громко бренча пиками на плечах и поднимая клубы пыли, пронесся очередной патруль из восьмерых гвардейцев, возглавляемый тощим лейтенантом.
– Не нравится мне это выражение лица, – хмуро сказал Ерикан, когда звук сапогов стал затихать. – Чересчур довольное и самоуверенное. Обычно оно значит, что ты что-то задумала.
– Разве это всегда плохо? – пожала плечами Юти.
– Смотря как на подобное взглянуть. В конце концов, чья-то смерть – это тоже благо. Она дает возможность заработать копателям могил, ткачам саванов, похоронным домам.
– Неужели так трудно просто поверить в меня? – насупилась Юти. – Я вроде не так часто это прошу.
– Если бы я не верил в тебя, то ты бы сейчас лежала в песках Шестого Предела с размозженной головой. Ну, так что ты придумала?
– Долго объяснять, – отмахнулась Юти. – А времени для этого у нас нет совершенно.
Одаренная выглянула вновь, осмотрев редкую для этой поры, безлюдную Медную аллею, и бросилась к выбранному дому. Она обернулась лишь на мгновение, удостовериться, что Ерикан, подобно хищному коршуну, который сосредоточенно преследует свою жертву, бежит следом.