Мастер
Шрифт:
— Да. — Кивнул я, опустив голову. — После завтрашнего дня я не отправлюсь на Северный полюс, а двинусь на запад, в сторону Колоний, где на время затеряюсь. Может даже проникну на один из кораблей Народа Огня и попробую пробраться на Архипелаг… Думаю этого хватит, чтобы отвести угрозу от Гаолиня…
— А если нет? — Задал очередной вопрос сын, заставив меня еще сильнее сгорбится.
— Не знаю. — Ответил я. — Не знаю.
— Отец… — Тихо прошептал Якон, вот только та жалость, которая я услышал в его голосе чуть не
Да, я не знал что делать. Не знал как поступить. Повторюсь — я все еще оставался приверженцем принципа не навреди и не убей, хоть и понимал что на войне он ничего на значит. Однако я считал, что даже в текущих обстоятельствах можно обойтись без жертв, как будет завтра с флотом Народа Огня.
Никто не погибнет и канонной бойни не случиться.
Однако, что делать дальше, я не знал.
Как обезопасить Гаолинь?
Как отвести угрозу от моей семьи?
Как быть уверенным, что Джао или какой-нибудь другой адмирал не заявиться на порог моего дома и не спалят все до тла?
Война же, черт ее подери.
Это злило. Выводило из себя. Сжигало изнутри.
Ведь казалось, что я играю в карты с противником у которого одни тузы, под названием насилие, и надеюсь выиграть. Да, можно послать к черту все мои принципы и начать бить врагов насмерть, вот только в чем тогда смысл?
В чем смысл последних 25 лет моей жизни, когда я говорил о своих принципах направо и налево, вещая что даже в нынешнее время можно жить без насилия, всего лишь прилагая немного смекалки и терпения. Однако сейчас, когда сам столкнулся с такой проблемой, не знаю что делать.
«Забавно, а ведь кто-то может посчитать мои терзания глупыми» — Подумал я, криво ухмыльнувшись. — «Что все это бред, нельзя себя ничем связывать и жить так, как тебе удобно. Вот только не имея границ, ты сам не заметишь как упадешь на самое дно… Черт, какой же бред в голову на ночь приходит…»
— Буду решать в тот момент, когда появиться выбор. Сейчас себя истязать бессмысленно. — Тихо, на грани слышимости прошептал я, успокоившись и выровняв дыхание, а затем обратился к Якону:
— Ложись спать, сын. Завтра нам предстоит тяжелое дело.
И, откинув голову на подушку, сделал все, чтобы как можно быстрее заснуть. Завтра будет завтра. Тогда и буду решать навалившиеся проблемы.
* * *
100 год после геноцида Воздушных кочевников. Год Овцы.
Полдень следующего дня.
Подземный лагерь неподалеку от порта Рыбожуравля, залив Юи, море Мо Се, Колонии, Западный регион, Царство Земли.
— Воины Народа Огня, услышьте мои слова! — Громко, во всю используя мощь своего голоса, молвил Джао, стоя на самой высокой башне порта и смотря сверху на тысячи,
— ДА!!! — Взревели тысячи луженых глоток, высоко подняв кулаки, а некоторые даже запустили в небо потоки огня, еще сильнее освятив и так не самый пасмурный день.
«Какое мастерское подлизывание» — Усмехнулся я, ни на секунду не сомневаясь, что все сказанное было для многочисленных соглядатаев, которые в великом множестве были спрятаны в рядах армады и докладывали обо всем лично Озаю. — «Даже интересно, что он дальше скажет, но время не ждет»
— Пошли. — Кивнул я Якону, напоследок окинув беглым взглядом корабли, на которых и вправду почти не осталось людей, после чего мы одновременно сделали шаг с обрыва, чтобы бесследно исчезнуть под неспокойной поверхностью океана. Вода расступилась перед нами, давая мягко приземлиться на голое, почти лишенное растительности дно, по которому мы быстро поскользили к точке назначения, ловко лавируя между многочисленных сталагмитов, соединяющих морское дно с килями кораблей. Именно они должны были стать теми самыми сверлами, окончательно доламывающими держащихся на добром слове стальных гигантов.
Сложность была в том, что таких каменных пик здесь было сотни, а значит мне нужно было выложиться на полную, чтобы заставить их сработать одновременно. Ведь первый же поломанный корабль может создать такие волны, что сдвинет другие корабли, вынудив заново создавать столбы.
Нужно было сделать все за раз. За один удар. Без права на ошибку.
Поэтому я ни капельки не шутил, когда говорил что дело будет тяжелым.
— Мы на месте. — Сказал я, как только мы прибыли к точке, откуда мне было удобнее всего наносить последний штрих. — Готовься. Все дно тряхнет.
— Хорошо, отец. — Кивнул он, состроив серьезное выражение лица, заставившее меня невольно вздрогнуть. Не знаю что, но происходящее и сам взгляд Якона заставили меня глубоко вздохнуть и сказать напоследок:
— Я верю в тебя, сын.
И, не обращая внимания на его вытянувшее лицо, прикрыть глаза, полностью отдавшись на волю готовящегося покорения.
Местную магию не зря называют покорением. Магия это сотворение чудес, полное нарушение законов реального мира, а покорение это именно что покорение какой-либо стихии.