Мастера детектива. Выпуск 1
Шрифт:
Ведь это явно означало: — «Он человек не вашего круга… Вы не сможете его понять… Предоставьте это мне…»
И Мегрэ, который был и остался плебеем до мозга костей, чувствовал враждебность ко всему окружавшему его здесь.
Ну, была не была! Он остался. Он видел, что Кларк, в свою очередь, ищет его глазами, хмурит брови, потом что–то говорит своей спутнице (вероятно, просит ее посидеть пока одной за столиком) и встает с места. Только что начался новый танец. Вместо голубого по залу теперь разливался розовый свет.
Для Мегрэ, не понимавшего по–английски ни слова, речь мистера Кларка тоже свелась к немногим звукам:
— Уэл ю уэл уи уи уэл…
Но на этот раз тон был агрессивный, и видно было, что Кларк с трудом сдерживает гнев.
— Что вы говорите?
Американец разозлился еще больше.
Вечером жена сказала Мегрэ, покачивая головой:
— Признайся, что ты сделал это нарочно! Знаю я тебя, притворщик. Ты и ангела из себя выведешь…
Мегрэ не признался в злонамеренности, но глаза у него весело блестели. Да что такого он, в общем, сделал? Стоял перед янки, засунув руки в карманы пиджака, и в упор смотрел на своего собеседника, словно находил это зрелище забавным.
Ну разве скандал произошел по его вине? Он стоял и думал о Донже, о человеке, который сейчас сидит в тюрьме, а не танцует с очаровательной мисс Эллен. Она, должно быть, почувствовала, что назревает драматический инцидент, и двинулась к ним. Но прежде, чем она подошла, разъяренный мистер Кларк нанес Мегрэ удар в подбородок, выбросив кулак коротким, почти машинальным движением, как это делается в американских фильмах.
Две дамы, угощавшиеся чаем с пирожными за соседним столиком, вскочили с криком. Танцоры остановились.
Кларк же имел торжествующий вид. Он полагал, что теперь положение стало ясным и никаких комментариев не требует.
Мегрэ даже не поднес руку к подбородку. Слышен был звук удара по челюсти, но лицо комиссара оставалось бесстрастным, как будто ему дали щелчок.
В самом деле, хоть он и не имел никаких определенных намерений, но теперь был доволен поводом, который предоставил ему случай, и невольно улыбался, думая о негодующей физиономии следователя.
— Господа!.. Господа!..
Подбежал метрдотель, полагая, что пострадавший бросится на противника и сейчас начнется драка. Мисс Эллен с одной стороны, а какой–то танцор — с другой подхватили под руки мистера Кларка, пытаясь угомонить его, но он все кричал что–то по–английски.
— Что он говорит? — спокойно спросил Мегрэ.
— Это неважно!.. Господа, прошу вас… Убедительно прошу…
А Кларк все не умолкал.
— Что он говорит?
И тут, ко всеобщему удивлению, Мегрэ достал из кармана какие–то блестящие предметы и принялся небрежно играть ими. Хорошенькие дамочки с изумлением и страхом смотрели на пресловутые наручники, о которых они только слышали, но
— Переведите, пожалуйста. Скажите этому господину, что я вынужден арестовать его за нанесение оскорбления представителю закона при исполнении им служебных обязанностей… Скажите еще, что, если он не склонен последовать за мной добровольно, я, к сожалению, должен буду надеть на него наручники…
Кларк и глазом не моргнул, не произнес ни слова, оттолкнул мисс Эллен, которая хотела было идти вместе с ним и попыталась взять его под руку. Не спросив в гардеробе ни своего пальто, ни шляпы, он двинулся вслед за комиссаром, и, когда они проходили через холл в сопровождении кучки любопытных, директор, увидев это шествие из своего кабинета, в ужасе всплеснул руками.
— Такси!.. Во Дворец правосудия.
Уже было темно. Они поднимались и спускались по лестницам, шли по бесконечным коридорам и наконец остановились у дверей кабинета господина Бонно. Мегрэ принял тогда смиренный и сокрушенный вид, хорошо знакомый госпоже Мегрэ и приводивший ее в негодование.
— Весьма огорчен, господин следователь… Но я вынужден был, к великому моему сожалению, арестовать мистера Кларка, находящегося здесь…
Следователь не мог угадать правды. Он предположил, что Мегрэ заподозрил американца в убийстве жены и ночного швейцара отеля «Мажестик».
— Позвольте! Позвольте! На основании какого ордера вы разрешили себе…
В ответ послышалась возмущенная тирада Кларка, а Мегрэ, не понимавшему в ней ни слова, слышалось только какое–то кваканье.
— Что он говорит?
Бедняга следователь, нахмурив брови и сморщив лоб, тщетно пытался при своих слабых познаниях в английском языке уловить смысл произносимых фраз. Он что–то сказал, в свою очередь, и послал секретаря за другим секретарем, зачастую служившим переводчиком.
— Что он говорит? — бормотал время от времени Мегрэ.
И Кларк, которого эти слова приводили в бешенство, сжимая кулаки, передразнивал его:
— Чтоу он говрит?.. Чтоу он говрит?..
За сим следовала новая тирада на английском языке.
В дверь прошмыгнул переводчик, низенький и лысый робкий человек, на лице которого было написано обезоруживающее смирение.
— Он говорит, что является гражданином Соединенных Штатов и не потерпит, чтобы полицейские…
По тону мистера Кларка можно было предположить, что он питает глубочайшее презрение к полиции.
— …чтобы полицейские постоянно ходили за ним по пятам… Он утверждает, что за ним повсюду следует наш инспектор…
— Это верно господин комиссар?
— Должно быть, верно, господин следователь.
— …Он утверждает, что другой инспектор ходит за мисс Эллен…
— Вполне возможно…
— …А вы в отсутствие мистера Кларка вторглись в занимаемый им номер…