Мастера и шедевры. Том 2
Шрифт:
Запорожцы… Вот они перед нами во всей своей красе и удали. Галерея типов, совершенно оригинальных, неподражаемых, легендарных. Можно часами разглядывать их загорелые, обветренные степными ветрами, опаленные солнцем, дубленные невзгодами, изрубленные в жестоких схватках, но все же дьявольски красивые, источающие силу, энергию, бьющую через край, и еще раз красивые лица.
Вся эта пестрая толпа в движении, в ней нет равнодушных, все увлечены сейчас сочинением ответа Мухаммеду.
Это боевое товарищество людей, сильных, простых, беспредельно
И вот восседают они, цвет и гордость Запорожья.
Какие характеры, могучие и богатырские, создала кисть живописца, какие яркие национальные типы!
Репин отдал весь свой опыт режиссера и психолога, расположив эту людскую громаду так непроизвольно и живо, что зритель ни на миг не испытывает чувства натяжки и неловкости.
Десятки, сотни раз Репин переписывал этот холст, перемещая и передвигая своих героев.
Современники с чувством восхищения и… ужаса вспоминают о навсегда погибших, записанных неумолимым художником замечательных фигурах.
Курятся дымы костров, день склоняется к вечеру.
В ушах гудит от гомона, криков и громоподобного смеха запорожцев.
Этот холст является идеальным примером «завороженного мига», когда художник силой своего дара переносит к нам «в сегодня» картину далекого прошлого со всеми ее ароматами, музыкой, сложными характерами.
Репин недаром до конца дней своих не расставался с этой темой. Он всю жизнь, со дня рождения, был в душе земляк казаков, сколько бы он по скромности от этого ни отрекался.
«В душе русского человека есть черта особого скрытого героизма. Это — внутри лежащая, глубокая страсть души, съедающая человека, его житейскую личность до самозабвения. Такого подвига никто не оценит: он лежит под спудом личности, он невидим. Но это — величайшая сила жизни, она двигает горами; она руководила Бородинским сражением; она пошла за Мининым; она сожгла Смоленск и Москву. И она же наполняла сердце престарелого Кутузова».
«Стрекоза» Эти слова приоткрывают нам самую сокровенную, самую глубоко хранимую тайну Репина. Великий художник, всю жизнь отдавший служению одной правде, должен был таиться под личиной простоватого, чудаковатого чугуевца.
Я гляжу на «Автопортрет» Репина, написанный в последние годы жизни в «Пенатах», и вдруг явственно вижу, как этот маленький, невзрачный старик, Илья Ефимович Репин, вдруг вырастает в богатыря, создавшего картины, восславившие наше искусство, нашу Отчизну!
«Страшную, непрестанную борьбу ведет посредственность с теми, кто ее превосходит». Эти слова Оноре Бальзака обрели сегодня в искусстве особое, зловещее звучание.
Как ни странно, но в начале нашего века зародился процесс, который еще не окончился, хотя признаки деградации и упадка его налицо.
Дело в том, что так называемый «модернизм» вознамерился девальвировать,
Самое прельстительное в этом явлении было то, что живописью мог заняться любой дилетант, даже осел.
В свое время так и была названа «левая» группа — «Ослиный хвост»…
Вседоступность, вседозволенность рождали цинизм, уродство, трюкачество — все, что может придумать посредственность.
Одного не могли сотворить эти нагловатые господа — это написать грамотную реалистическую станковую картину.
Для этого у них не было ни таланта, ни школы, ни желания…
Как же поступили формалисты?
Они оплевали всех, начиная с Рафаэля и кончая Репиным. Был произнесен манифест: «Станковистов на свалку, их время прошло».
… Пройдите по залам Третьяковки, и вас потрясет необъятный мир Репина, вместивший в себя и такие маленькие шедевры, как «Дуэль», и фундаментальные, огромные полотна
— «Крестный ход в Курской губернии» или жемчужину галереи, картину «Не ждали».
Мы живем в восьмидесятых годах XX века.
Все ярче видится сегодня вечное пламя искусства реалистического, отражающего правдиво свет и тени бытия.
Среди значительнейших имен художников-станковистов нашей школы — Илья Репин…
… Илья Ефимович Репин владел писательским даром. Из-под его пера вышли сотни страниц текста, сделавшего бы честь любому крупному литератору.
Один знаток Репина доверительно мне сообщил, что художнику помогал писать Корней Чуковский. Допустим. Но, что странно, собственные книги Чуковского вовсе не обладают репинским, оригинальным, живым, непосредственным языком.
Обратимся к «Мыслям об искусстве» Репина. Это, по существу, записные книжки живописца.
Вот несколько строк:
«… Всякий шедевр в искусстве получился сложным путем и громадными затратами средств культуры; подобно тому, как для условий жизни на нашей крошечной земле потребовался колоссальный запас гигантских огней солнечной энергии.
… Посредственный художник не перенесет ни одной гениальной черты в своей работе: он в миг уничтожит такую незваную гостью желанием сделать получше…
… С очень эффектными художественными произведениями, сделавшими в свое время большую сенсацию, спустя несколько лет происходит невероятная перемена. Их не узнаешь и удивляешься, куда девалось очарование, которое увлекало… целые массы людей».
Таким был «простак» Репин…
ВАСИЛИЙ СУРИКОВ
Суриков… Создатель грандиозных картин-эпопей, шекспировских по накалу страстей и мощи характеров героев. Его монументальные полотна необъятны, как мир!