Мастера советской архитектуры об архитектуре. Том 2 [Сборник документов]
Шрифт:
Встретился с доктором Лапиным Николаем Ивановичем, который когда-то, еще при раннем Брежневе, двигал эту тему и пообещал любое содействие в том числе и в прикрытии его деятельности от коллег по цеху.
Мне нужна была объективная социология, раскрывающая проблемы общества на низовом уровне. Что люди думают о всем происходящем, насколько важна им идеология и насколько волнуют их пустые прилавки, как отзывается в сердцах людей афганская война и гибель там молодых парней. Необходимо было понять общество, в котором мы жили и которым управляли, потому что нередко мне казалось, что большинство партийцев на уровне ЦК и первых секретарей вообще слабо себе представляют чаяния простых работяг. «Правительство на другой планете живет, родной», — эти слова еще не были произнесены в фильме
Ну и естественно два месяца жизни в таком темпе не могли не привести к проблемам дома…
Глава 8
Вопросы идеологии и семейного благополучия
21 апреля 1985 года; Москва, СССР
TIMES: Подземные ядерные испытания СССР
19 апреля 1985 года станции слежения зафиксировали проведение подземного ядерного испытания на Семипалатинском полигоне, СССР. Это событие подчёркивает продолжение гонки вооружений, несмотря на международные призывы к разоружению. Мощность взрыва составила несколько килотонн. Советские власти заявляют, что испытания необходимы для национальной безопасности, однако критики указывают на рост глобальной напряжённости и экологические риски. Семипалатинский регион, уже пострадавший от многолетних испытаний, сталкивается с новыми угрозами для окружающей среды. Это испытание напоминает о необходимости возобновления переговоров по контролю над вооружениями и снижению международной напряжённости.
— Над чем задумался так тяжко? — Это воскресенье я наконец решил провести в блаженном ничегонеделании. То есть не ехать в Кремль, поработать с документами дома, погулять, позаниматься гимнастикой в специально оборудованном для меня подвале, обещала приехать в гости дочь Ирина с внучкой Ксенией. Вообще-то принимать чужую, фактически, семью, как свою, было откровенно дико, все эти два прошедших месяца я старательно избегал общения и с женой, и с семьей дочери Горби, просто потому что не знал, как дальше с ними строить отношения. Родные генсека, очевидно, чувствовали эту холодность и переживали, но списывали на нервы от занятия главной должности в стране. Плюс подготовка к Пленуму, который открывался как раз во вторник, съела столько сил, что…
— Над самым главным.
— Что у нас самое главное? — Раиса подошла к столу на кухне, где я сидел с блокнотом и ручкой, заглянула в стоящую передо мной полупустую чашку с остывшим уже чаем, покачала головой и пошла ставить чайник на плиту. К супруге Горби можно относиться по-разному, однако надёжный тыл она обеспечивать умела на все сто процентов, тут не отнять. Жаль только, для того чтобы быть хорошей женой, этого недостаточно. Поставив чайник, Раиса подошла ко мне еще раз и заглянула через плечо, — идеология?
— Идеология, — согласился я. На пустом листе бумаги было, собственно, и написано только одно это слово. И три больших вопросительных знака, что само по себе в других обстоятельствах могло бы считаться в нашей стране чуть ли не попыткой шатать устои.
— А что с ней?
С идеологией в Союзе все было одновременно и сложно и просто. Официально мы двигались к коммунизму через социализм. В некотором смысле социализм уже был построен, а многие люди в будущем, хорошенько хлебнув прелестей капитализма в 1990-х годах и вовсе считали, что в эти годы они жили при счастливом коммунизме, просто не осознавали это. На самом же деле, конечно, все было далеко не так радужно.
— А с идеологией у нас проблемы. Никита обещал построить коммунизм к 1980-м годам. Потом стало понятно, что это невозможно, и запустили понятие «развитой социализм», вот только какой он развитой? Заходит работяга в магазин, а там на полках пусто, а чтобы что-то урвать нужно в очереди стоять часами. На квартиры очередь годами движется, машину купить вообще — что-то из ряда
— Ну и вопросы ты задаешь, товарищ генеральный секретарь… — От моего спича жена аж поперхнулась вытащенной из буфета печенюшкой. Пару минут она обдумывала мои аргументы, обновила мне чай, поставила кружку на стол, сама тоже села напротив и наконец смогла сформулировать мысль. — Мне кажется, ты перебарщиваешь. Люди каждый год у нас живут все лучше. И жилищное строительство идет, квартиры люди получают ежегодно, и машины… Меньше чем на западе, но зато у нас общественный транспорт куда лучше работает. Те же коммуналки расселяются, практически уже не осталось их, бараки сносят, новые дома ставят целыми районами. Медицина у нас бесплатная, образование может получить каждый. И с отдыхом все не так плохо. Хочешь в пансионат, хочешь на море, хочешь в горы или по республикам проехать, всегда путевка найдется. А культура отстает, так тут удивительного нет ничего, если выбор стоит между постройкой пяти жилых домов или одного театра, так очевидно, дома строить будут в приоритете, поэтому с культурным отдыхом и проблемы. Просто подождать нужно немного, и все подтянется.
На самом деле, Раиса конечно же была не так уж не права. Я этого уже практически не застал, развал СССР пришелся на конец моего обучения в вузе. Однако моя мама — человек бойкий и целеустремленный — успела за время трудовой деятельности обычным инженером на машиностроительном заводе объехать весь Союз причем несколько раз. Я при всей наступившей капиталистической свободе сумел хоть как-то приблизиться к ее масштабу путешествий только сильно за 30 лет, когда и денег стало больше и в целом бардак, творящийся в стране, немного улегся. Причем мама успела побывать не только во всех республиках, но даже за границей, как она потом объясняла, возможности имелись всегда, просто нужно было ими пользоваться, постоянно интересоваться в профкоме вариантами путевок и организуемыми экскурсионными поездками. А если ты любишь сидеть на диване и водку жрать, то естественно никто тебе в руки пихать билеты в Сочи не будет, желающие и без тебя всегда найдутся. Впрочем, такие персонажи и при капитализме никуда дальше «all inclusive-а» турецкого не выезжали, а может и туда тоже не особо.
— Я немного не об этом. В том, что обычный работяга, верит в победу коммунизма, я практически не сомневаюсь. Проблема в том, что в нее не верят партийцы. Поверь, я общаюсь со многими и начиная примерно с уровня райкома говорить о коммунизме, если, конечно, не на митинге, а между собой, уже даже… Стыдно. И чем выше пост занимает человек, там меньше он реально верит.
Это тоже правда, комсомол на излете его существования я еще застал в прошлой жизни и успел повариться в этой среде некоторое время перед тем, как все рухнуло. И в том, что это поколение не будет вставать в атаку на вражеские танки со словами «коммунисты вперед», я был уверен на сто процентов. Коммунисты — передовой отряд строителей нового общества на Земле за шестьдесят лет нахождения у власти выродились в класс бюрократов, отстаивающих в первую очередь свои узко-шкурные интересы. Нет, опять же имелись среди них — среди нас, не знаю могу ли я себя причислить к коммунистам по убеждениям, а не по наличию партбилета — имелись вполне достойные и идейные люди, но вот массово…
Я почему за того же Гришина держусь, а не отправляю на пенсию всю эту пресловутую геронтократию? Потому что Виктор Васильевич — кремень, к нему вопросов по идеологии быть не может, трудяга и бессеребренник, который всю жизнь отдал служению стране, пусть не идеально, но так как он это дело разумел. И тоже самое можно сказать про большинство «дедов» условно 60+. Ну а следующее поколение, пришедшее за ними, поколение того же Горби — оно уже подточено гнилью, а поколение еще более молодых — двадцатилетних и тридцатилетних — уже совсем гнилое. Не коммунистическое, а скорее полукапиталистическое, и продадут они страну так быстро, что даже моргнуть не успеешь. Что, собственно, в реальной истории и случилось.