Мастерская сказок для детей
Шрифт:
Идёт, хромает, плачет-причитает. И жизнь-то её тяжкая, и крова-то над головой нет, и никто её, сиротинушку, не приласкает, никто, бедную, не накормит. Заяц лисьи стоны издалека услышал – слух у него чуткий, сердечко доброе, к чужой беде отзывчивое. Вышел на крыльцо да начал Лису звать:
– Эй, соседушка, что за беда с тобой приключилась? Кто тебя обидел?
– Да всё изба моя старая! Она меня обидела: крова лишила, запасы осквернила! Чем в таком худом доме жить, лучше по свету с котомкой бродить! – так Лиса Зайцу
– Нечего тебе на дом свой наговаривать, крепости в нём на твой век хватало. Зачем из дому ушла? – строго Заяц спрашивает.
– А пришло мне в голову, соседушка дорогой, тебе пользу принести, – быстро спохватилась Лиса. – Ты ведь мне столько добра в жизни сделал! Нет у тебя доброй хозяйки в доме, сам себе и стряпаешь, сам и стираешь. Пусти меня в свой дом, стану служить тебе. Ведь долг платежом красен!
Смутился тут Заяц, не привык он к таким речам сладким. Первый раз в жизни Лиса ему по своей воле помощь предлагает. Обычно-то его всё просит, а тут сама доброе дело творить набивается. «Нельзя живому существу в добром порыве отказывать, – подумал Заяц, – хоть я и сам отлично готовлю да себя обстирываю, всё равно надо Лисе дать шанс доброе дело сделать!» И… предложил Лисе в тереме располагаться-обживаться.
Лиса по заюшкиному дому ходит да ахает. И тут красиво, и там ладно, всё удобно, всё добротно, чисто да богато. И стала Лису чёрная зависть душить: «Что ж это я кухаркой-приживалкой в этих хоромах живу, когда могу всему добру полновластной хозяйкой стать!»
И стала она Зайца потихоньку теснить: вещи свои везде раскладывать, а хозяйские в другие места перекладывать. Да при этом без передышки твердила:
– Я, Заяц, целыми днями лишь об одном твоём благе пекусь, о себе забываю. Я тебе свой долг уже с лихвой отдала, теперь ты мне должен.
Заяц и благодарил, и свою помощь в ремонте лисьей избушки предлагал, а Лиса только лапками на него машет: дескать, ладно, что уж там, раз уж согласилась твоей служанкой стать, так тому и быть.
А Зайцу-то в пору самому слёзы лить. Перестал он чувствовать дом своим, законным. Новый порядок в нём Лиса навела. Для Зайца чужой он. Теперь из лесу и возвращаться домой неохота. Бывало, по нескольку дней Заяц то у соседей жил, то по лесу бродил. Придёт домой, а Лиса его ругает: она всего наготовила, только зря продукты перевела, Заяц не пришёл, трудов её не уважил.
Долго ли, коротко ли так продолжалось, да только пришёл один раз Заяц к своему терему, дёрнул дверь, а та заперта. Постучал он – никто не открыл. Что такое? Отродясь Заяц дверь не запирал, замка в доме не держал! Да и сам дом стоит холодный, чужой, неприветливый, будто не хозяин пришёл, а чужак нежеланный.
Тут Лиса окошко приоткрыла да кричит:
– Чего пришёл? Не видишь – не твой это дом! Теперь я в нём хозяйка! Я это своими трудами заслужила! Убирайся отсюда,
Захлопнула Лиса окошко, а у Зайца в голове да на душе такой треск поднялся! Боль и обида его душили, гнев в крови клокотал. Начал он дверь колотить – думал выломать да Лису выгнать. Но дверь у него крепкая. Да и в чём она повинна? Разве знает она, как хозяина в дом пустить? Кто дверью управляет, тому она и служит. Выпустил Заяц свой дом из рук своих, вот и не может внутрь войти.
Вышел гнев из Зайца, а на смену ему бессилие пришло. А это советчик похуже обиды будет. Шепчет ему бессилие:
– Глупый ты, Заяц, своими руками дом Лисе отдал. Нет у тебя власти ни над ней, ни над собой. Не мастер ты, а горе-неудачник, за своё постоять не можешь, дал себя вокруг пальца обманщице Лисе обвести. Умным себя мнишь, а планов корыстных в сердце лисьем не распознал. Нет тебе, глупому, места в этом лесу. Отправляйся куда глаза глядят! А сгинешь в скитаниях, так никто о тебе не вспомнит, не пожалеет!
Так бессилие рану сердечную обильно солью посыпало. Оттого не мог Заяц ни есть, ни пить да и ноги волочил еле-еле.
Присел на пенёк, глаза закрыл, помирать собрался. Да не тут-то было!
– Эй, сосед, ты чего, здоров ли? – кто-то его за плечо теребит.
Открыл Заяц глаза и увидел перед собой Пса. В былые времена тот охотничьим был. Всех лис в округе в страхе держал. А теперь в лес на покой перебрался. Но силы в нём ещё на десятерых собак оставалось. Вздохнул Заяц тяжело да свою грустную историю Псу поведал. Разгневался тот, рыкнул так, что все птицы с той поляны разлетелись.
– Ах, Лиса, негодница! Вот я ей покажу! Пойдём, сосед, я эту злодейку прогоню, тебя в правах восстановлю!
– Да дверь у меня крепкая, ты даже в дом попасть не сможешь, – вздохнул Заяц.
– А мне и дверь твою ломать не надо! Я как рыкну – Лиса и сбежит. Она меня ещё с охотничьих пор боится!
Вспыхнула надежда в сердце заячьем. И пошли они с Псом к его терему.
Зарычал, залаял Пёс, аж стены затряслись. Испугалась Лиса, затаилась. А потом ненароком так, украдкой из окошка косточку сахарную выбросила. Учуял Пёс кость ароматную, набросился на неё, стал грызть. Обо всём на свете позабыл. Лиса увидела это, высунулась из окошка и говорит:
– Раз ты, Пёс, мою еду ешь, то мне и служить должен!
Пёс услыхал эти слова и заскулил жалобно:
– Прости меня, брат! Не должен был я от злодейки этой кость принимать! Теперь я в её власти. Ничего против Лисы сделать не могу, раз пищу из её рук принял. Таков наш закон собачий: кто тебя кормит, тому и служить должен.
– Так, может, я тебя покормлю? – Заяц спрашивает.
– Опоздал ты. Да и нет у тебя ничего. Ладно, ступай с миром, я тебя не трону, – сказал Пёс и вновь за кость принялся.