Материнский инстинкт
Шрифт:
– Рассеянный с улицы Бассейной. – Её лицо на мгновенье скривилось и тут же расцвело широкой улыбкой. – Нужно изобрести флешку с резервуаром для совести и порядочности. В виде шприца. Коль какого-нибудь бессовестного говнюка, и всё – он уже приличный человек.
Демьян осторожно взял флешку, стараясь не касаться ладони девушки. Она смотрела на него прямо, с вызовом, угол рта при этом подергивался, губы никак не складывались в улыбку.
Карина спрыгнула со стола и неожиданно громко рассмеялась. Яна оторвала взгляд от монитора и удивлённо посмотрела на молодую преподавательницу, на лице которой отражались все признаки
– Карина, всё в порядке?
– Замечательно-презамечательно! Я просто поняла, что ненавижу вино с больше чем тридцатилетней выдержкой. Оно кислое и мерзкое, а на утро от него болит голова, крутит живот.
Яна хмыкнула и продолжила читать очередную книгу, скрашивающую рабочие будни. Демьян никак не отреагировал на это странное утверждение, просто тихо обрадовался, что кроме несведущей лаборантки в помещении никого не оказалось. Накинув пальто, он затянул шарф и вежливо обратился к Карине:
– Не пейте вино. Для вас пиво, видимо, самое то.
У Яны утро понедельника тоже началось не самым приятным образом – с предощущения, что скоро нагрянет очередной призрачный сон. Довольно редко это случалось с такой частотой, ещё не успокоились эмоции после предыдущего раза, как вернулось ощущение постороннего пристального взгляда. Словно кто-то стоит за спиной, и всё время заглядывает через плечо.
Чтобы успеть на тренировку и при этом не опоздать на работу, пришлось встать пораньше. Но пробки планировать куда сложнее и, сидя в автобусе, она мысленно подгоняла медленно ползущий транспорт. Её рассеянный грустный взгляд скользил по лицам пассажиров, но наткнувшись на женщину с трёхлетним ребенком, остановился. Прежде чем изобразить приветливую улыбку, Яна на мгновенье растерялась, руки непроизвольно сжались, к горлу подкатил ком. Быстро справившись с мимикой, она приветливо кивнула малышу и больше не поворачивалась в сторону счастливой мамы.
На кафедре показываться не хотелось, Яна опасалась столкнуться с Виктором, ожидая, что вчерашнее свидание привнесло неловкость в их рабочие отношения.
После похода в музыкальный театр Яна никак не могла определиться с чувствами, что вызывал в ней коллега. Пока они сталкивались в институте, она вообще не обращала на него внимания и до дня рождения Карины даже имени его не помнила. Воскресный вечер внёс сумятицу в мысли. Виктор был галантен, вежлив, легко шутил, правда, иногда довольно неприятно. Казалось, он всё время сдерживался, чтобы не рассказать очередной скользкий анекдот или не выразить грубое замечание. Он слишком активно пытался произвести приятное впечатление, вызывая подозрения в неискренности: улыбка слишком широкая, комплименты излишне приторные. Он ни разу не дал повода упрекнуть его в невоспитанности, даже подарил красивый браслет, но интуиция бунтовала, призывая держаться от него подальше.
В понедельник Яна снова увиделась с Виктором, и воскресная неприязнь показалась надуманной. Перестав копаться в истоках антипатии, Яна решила, что он ей просто не нравится, а значит не нужно мучить ни себя, ни его, и сказать об этом прямо. Вот тут как раз спряталась загвоздка. Яне всегда было сложно отказывать мужчинам, придумывать нелепые оправдания, лишь бы не обидеть. Она согласилась на повторное свидание в вечер понедельника, чтобы подготовиться заранее и как можно мягче донести до него неприятную
Днём её озадачила Карина. Она выглядела нервной и развязной и на психолога смотрела как-то подозрительно, словно пёс, примеривающийся где бы ухватить за штанину. Яна как обычно отрешилась от перипетий кафедры, подозревая, что это рабочее место тоже ненадолго, а значит вникать в странные отношения коллег нет смысла.
Вечером на свидании Виктор подарил очередное украшение – маленькую серебряную брошку, судя по всему, из одного комплекта с браслетом. Яна совершенно растерялась. Очень уж нахрапистыми и деятельными выглядели ухаживания. Ей и цветы-то редко дарили, а тут – украшения.
Весь вечер она готовилась сказать о своих чувствах, точнее об их отсутствии, ёрзала на кресле, отвечала невпопад и отмалчивалась. Виктор планировал не просто проводить спутницу, но и убедиться, что она в целости и сохранности добралась до дома. Вот тут-то Яна и решилась на откровенный разговор.
Внешне мужчина отказ воспринял спокойно, сумерки скрыли выражение его лица, оставив надежду, что эмоции в голосе смогли передать настроение. Поблагодарив спутницу за два чудесных вечера, он даже не предложил вернуть подарки, только поинтересовался: не передумает ли Яна? Получив отрицательный ответ, молча ушёл, разве что его плечи ссутулились больше обычного.
На следующий день первым, с кем Яна столкнулась, едва преступив порог института, оказался Демьян. Он замер в проёме, придерживая дверь, и слегка отступил в сторону, пропуская сотрудницу. Она впервые увидела, как он улыбается. Лицо изменилось, собираясь складочками вокруг глаз и рта, даже на висках и на лбу. Уши слегка приподнялись, подбородок ещё больше заострился. Сказать, что это было красиво, не совсем верно, поразительно – более точное слово. Это было так неожиданно и нехарактерно для серьёзного и немного циничного психолога, что Яна растерялась, непроизвольно отвечая на его улыбку.
– Доброе утро, – коротко ответила она, даже не предпринимая попытки отклониться или сделать шаг назад.
– Доброе утро, Яна. – Демьян естественно заметил, как лёгко и незаметно для самой себя она впустила его в личное пространство. – Красивая брошка.
Её брови тут же слегка сдвинулись к переносице, уголки губ опустились.
– Спасибо, – рассеянно проговорила она, соскользнув мыслями в неприятные для себя воспоминания.
Оставив Демьяна, словно швейцара у распахнутых дверей, она поспешила на кафедру. Ожидалась очередная выволочка от Диплодока, показное игнорирование от Виктора и кипучая веселость от Карины.
Поднявшись на второй этаж, Яна успела сделать пару шагов, прежде чем взгляд наткнулся на двух людей в конце коридора. Виктор стоял к ней спиной, но не узнать его сутулый силуэт было невозможно. Напротив него, сложив руки на груди, стояла очень полная девушка с одутловатым лицом. Студенты довольно часто заглядывали на кафедру, выпрашивая разрешение на пользование институтским принтером, но по именам Яна знала от силы двоих.
Девушка виновато опускала взгляд, что-то бормотала и, кажется, плакала. Виктор укоризненно качал головой, переступал с ноги на ногу, его руки были заложены за спину, пальцы крепко стискивали запястье, свободная кисть сжалась в кулак. Яна не хотела попадаться на глаза недавнему ухажеру и быстро проскользнула на своё рабочее место.