Материнство Элси
Шрифт:
— Даже самые лучшие из нас не всегда успешны в том, чтобы противостоять искушению, и, несомненно, в данном случае искушение было очень сильным. И Эдди горько раскаивается. Я слышал как он плачет где-то в угодьях, когда въезжал на аллею. Но я не мог тогда уделить ему время, поскольку не знал, насколько сильно ты и Травилла нуждаетесь в моей помощи.
— Мой бедный мальчик. Он так любит своего отца, — сказала Элси, вытирая слезы.
— В этом нет никакого сомнения, и случившееся станет для него уроком, который запомнится ему на всю жизнь.
— Папа,
— Да, я не могу покинуть вас в такой момент. Я передам Розе записку, чтобы она не беспокоилась в отношении Эдварда и знала, что я не вернусь домой до утра. Прилла, — обратился мистер Динсмор к появившейся служанке, — в чем дело? Почему ты не привела детей?
— Пожалуйста, сэр, господин Динсмор. Господин Эдди не хочет идти. Он просто лежит на земле и кричит, и плачет: «О, я убил моего отца, моего дорогого отца». А мисс Элси утешает и уговаривает, и умоляет его, но он не обращает ни на кого внимания.
Элси вновь заплакала.
— Мое бедное дитя! Мой бедный сынок! Что я могу для него сделать?
— Я пойду к нему. Доверь это мне, — сказал мистер Динсмор, выходя из комнаты быстрым, твердым шагом.
Глава 5
О, если б было искреннего сожаленья
Достаточно, чтоб искупить обиду,
То смею утверждать, я так бы искренне страдал,
Как никогда доселе.
— О, Эдди, дорогой! Вставай, идем домой! — умоляла мальчика сестра. — Если ты не встанешь, то мне придется пойти самой, потому что Прилла сказала, что мама зовет нас, а ты же знаешь, что мы должны слушаться.
— Я не могу, я не могу идти домой! Как я посмотрю на маму! Она больше никогда не будет любить меня!
— Нет, будет, Эдди. Она всегда будет любить нас, и если ты действительно жалеешь о том, что был непослушен нашему дорогому папе, то не будешь упорствовать и послушаешься маму.
— Но я поступил так плохо! Ужасно плохо! Ах, Элси, что мне делать? Иисус больше не будет меня любить, и мама тоже. Никто.
— О, Эдди, — всхлипывала его сестра, — не говори так. Иисус любит тебя и простит, если ты попросишь Его, и мама и папа тоже простят, потому что они оба любят тебя. И я люблю тебя очень-очень.
Они были наедине. Арчи ушел домой вместе со своим отцом.
Сзади кто-то подошел, и над головой у детей раздался голос мистера Динсмора. Из-за категоричности его тона казалось, что он очень суров, хотя на самом деле это было не так.
— Эдвард, встань с этой сырой земли и немедленно иди домой. Ты что, в добавок к неприятностям твоей бедной мамы, причиненных твоим непослушанием, хочешь еще и заболеть?
Мальчик тотчас встал. Он был научен подчиняться своему дедушке в той же степени, что и родителям.
— Ох, дедушка, пожалуйста, не наказывай его очень сильно! Его сердце и так почти разбито. Он бы не согласился нарочно причинить
— Нет, дедушка должен меня наказать, — всхлипывал Эдди. — Я поступил очень плохо и заслуживаю самой ужасной порки. Папа сейчас этого сделать не сможет! — воскликнул он, поглощенный новой волной скорби и угрызений совести. — А мама не захочет. Дедушка, это придется сделать тебе. Пожалуйста, наказывай быстрее, потому что я хочу скорее с этим покончить.
— Значит причиной всего этого отчаяния был лишь страх перед наказанием? — спросил мистер Динсмор. Взяв Эдварда за руку, он наклонился, и пристально посмотрел мальчику в лицо.
— О, нет, нет, дедушка! Просто от мысли о том, какое зло я причинил моему папе, я согласен, чтобы меня пороли каждый день. Дедушка, накажи меня скорее.
— Нет, Эдвард. Я не люблю подобных вещей и не накажу тебя, если только об этом не попросят твои папа или мама. Доктор надеется, что твой отец через неделю-другую снова будет на ногах, а значит, он сам сможет заняться твоим делом.
— О, значит он не умрет! Он не умрет, наш дорогой папочка! — воскликнули оба ребенка в один голос.
— Нет. Бог был очень добр ко всем нам, позволив пуле попасть в такое место, где она смогла нанести лишь незначительное ранение. Что ж, Эдвард, надеюсь это станет для тебя уроком, который ты запомнишь на всю жизнь, и впредь ты больше никогда не будешь непослушным.
Они как раз проходили аллею. Эдди покорно шел рядом с дедушкой. Из-за сильного изнурения, причиненного ужасным волнением последнего часа, его походка была нетвердой. Заметив это, мистер Динсмор взял мальчика на руки и занес в дом.
Единственными звуками, которые издавал паренек, пока сидел на веранде, были тихие, жалобные всхлипывания и вздохи, но затем он вцепился в руку дедушки и вновь разразился рыданиями:
— О, дедушка! Я не могу войти! Я не могу, я не могу увидеть маму, потому что она больше не будет меня любить.
Услышав эти слова, мама поспешно вышла на веранду. Но ее щекам бежали слезы, а материнское сердце было исполнено сострадания к несчастному ребенку, мучимому чувством вины. Склонившись к сыну и протянув к нему свои руки, она сказала тихим, дрожащим голосом:
— Эдди, сынок, иди к маме. Если мой мальчик действительно сожалеет о своем грехе, то мама не будет укорять его, и он может рассчитывать только на прощение и любовь.
Эдди бросился на грудь матери.
— Мама, мама, я сожалею, так сожалею! Я больше никогда, никогда не ослушаюсь тебя или папу.
— Да поможет тебе Бог, сынок. Если ты надеешься на свои собственные силы, то непременно упадешь.
— Да, мама! О, моя дорогая мамочка! Я поступил очень плохо! Я ослушался своего отца и попал в него из пистолета, а значит меня следует сурово выпороть. Может, пусть это сделает дедушка?