Матерый и скокарь
Шрифт:
– Хорошо, я это сделаю при случае. Пусть находится у меня… как память. Валерий Нестерович, у меня к вам будет еще одна маленькая просьба.
– Готов выслушать, – бодро прозвучал ответ.
– Вокруг моего дома вертится один человек, подполковник Волостнов. Весьма неприятный тип. У меня создается впечатление, что он начинает о чем-то догадываться. Вы можете что-нибудь предпринять? Я в долгу не останусь.
– Это все?
– Да.
– Я вас понял, что-нибудь придумаем.
– Кстати, все хочу у вас спросить, вы который год на генеральской должности?
– Пошел уже четвертый год, – ответ прозвучал тоскливо.
– Ого! Четвертый
– В нашей службе случается всякое.
– Знаете, завтра я встречаюсь с вице-премьером, мы с ним приятельствуем. Иной раз играем в шахматы, а иногда просто беседуем за бутылочкой вина, так что я обязательно поинтересуюсь, в чем там дело. И со своей стороны сделаю все возможное, чтобы вы получили наконец генеральские погоны.
– Буду вам очень признателен.
– Бросьте! Вы меня уже отблагодарили. Буду рад как-нибудь сыграть с вами в преферанс. Кстати, мне известно, что вы собираете полотна русских авангардистов начала двадцатого века. У меня есть картина Малевича, я вам ее подарю в знак нашей дружбы.
– Алексей Саввович, мне неудобно принимать такой дорогой подарок. Я у вас ее куплю.
– И не надо меня благодарить!
Валерий Нестерович хотел ответить, но в трубке раздались короткие гудки.
Глава 31
Заговор Список приглашенных и вправду оказался велик, составлял семьдесят три фамилии. Но не это было главное, за годы оперативной службы привыкаешь и к более трудоемкой работе. Впечатлял состав гостей: дюжины две отставных генералов, с которыми Саторпин делил тяготы военной службы; бизнесмены, стоящие у руля крупных компаний; влиятельные политики, не сходящие с экранов телевизоров, и прочий влиятельный люд, способный одним звонком сломать ему карьеру.
Та еще тусовочка!
Но в подавляющем большинстве люди были воспитанные, выслушивали его с пониманием и даже выражали заинтересованность в дальнейшем расследовании. А потому вызов к начальству был для него полнейшей неожиданностью.
Выслушав доклад, начальник отдела устало махнул рукой, а потом грубовато заметил:
– У нас особо тяжкие преступления нераскрытые, а ты тут с каким-то антиквариатом возишься.
– Товарищ полковник, дайте мне время, – запротестовал Вандышев, – недели не пройдет, как я его раскрою.
– Да где же я тебе неделю возьму, майор?
– Товарищ полковник…
– Грузишь ты меня, майор, – вздохнул горестно полковник. – Неужели намеков не понимаешь? Ладно, говорю открытым текстом… От руководства мне тут позвонили, сказали, не нашего уровня дело. Все понятно?
– Так точно, – вяло отреагировал Вандышев.
– Вот и правильно. Знаешь, чем сейчас займешься… Тут одну девицу на Павелецком вокзале нашли с проломленным черепом, у перрона лежала. Не то сама упала, не то помог кто. Вот ты и разберись с этим делом.
– Где она сейчас?
– В больнице. Час назад пришла в сознание. Побеседуй с ней, но так, чтобы не травмировать. Мы к ней охрану поставили, мало ли чего.
– Как ее зовут?
Заглянув в бумаги, разложенные на столе, полковник ответил:
– Анастасия Захарова. Все понял?
– Так точно!
– Ну, чего тогда стоишь? Выполняй!
Четко развернувшись, майор Вандышев вышел из кабинета.
Сразу после
Это был его шестой визит в Вену, но цель поездки оставалась неизменной – увидеть Копье судьбы.
Копье располагалось в центральной экспозиции, в хорошо освещенном помещении и лежало на красной бархатной подушке.
Казалось, он помнил каждую щербинку на металлической поверхности, но всякий раз обнаруживал в нем нечто новое.
Экскурсоводом в этот день была весьма самоуверенная девушка лет двадцати, которая без запинки поведала историю копья, и было похоже, что она искренне верила в то, о чем так живо рассказывала. Собравшиеся, затаив дыхание, ловили каждое ее слово.
Надо отдать ей должное, завлекать она умела.
– …Во время казни Иисуса Христа центурион Гай Кассий уверовал в него как в Сына Божьего, сделался ревностным христианином и впоследствии был канонизирован как святой под именем Лонгин. А копье стало называться Копьем Лонгина. Копье же после «удара милосердия» обрело свой священный статус и стало одной из самых важных святынь христианского мира. Этим копьем владели римские цезари Диоклетиан и Константин, короли вестготов, сокрушители Римской империи, такие, как Одоакр, креститель Франции Хлодвиг, объединитель и правитель Европы Карл Великий. После Карла Великого более сорока германских императоров объявляли себя владельцами священной реликвии. Среди них были такие выдающиеся правители, как Фридрих Барбаросса, а также его внук, отличавшийся необыкновенным рыцарским духом. Именно ему Германия обязана в значительной степени объединением своих земель. Кайзер Вильгельм, всегда стремившийся к абсолютной власти, планировал даже кражу копья, а Гитлер, входя в транс, простаивал у витрины целыми часами и мечтал о том, что когда-нибудь вместе с копьем приобретет и мировое величие…
– А вы уверены, что это копье подлинное? – спросил Гурьян Макарович у экскурсовода, не удержавшись.
Очевидно, подобные вопросы ей задавали по десятку на день, и, едва удостоив Гурьяна Макаровича взглядом, она ответила хорошо поставленным голосом:
– Можете не сомневаться, это то самое копье, которым Гай Кассий ударил Иисуса Христа в бок между четвертым и пятым ребрами. Само копье обладает невероятной энергетикой, можно по праву сказать, что ни одна вещь на земле не обладает подобным магнетизмом. По преданию, кто владел копьем, тот владел миром. Но надо сказать, что это копье самым чудесным образом сочетало в себе как силы Добра, так и силы Зла. И нравственный выбор всегда определялся владельцем.
– Но ведь это копье не однажды пропадало, а следы его надолго терялись…
– Совершенно верно, но всякий раз Провидение вновь возвращало его людям.
– А где копье находилось во время Второй мировой войны? – прервал Гурьян Макарович гладкую речь экскурсовода.
– После присоединения Австрии к Германии специальным законом Копье судьбы было переправлено в Германию, где оно находилось в специальном помещении под Нюрнбергской крепостью. Когда в Нюрнберг вошли американские войска, солдаты случайно обнаружили его в подземелье среди развалин Оберон-Шмидгассе. Впоследствии Австрия попросила американское военное командование в Германии вернуть ей драгоценности Священной Римской империи. Окончательное решение было принято генералом Эйзенхауэром, который и отдал приказ о возвращении Копья судьбы.